Дети Агамемнона. Часть I. Наследие царей. Александр Герасимов
проклятие, – сказав это, царица впилась в сына взглядом, в котором уже давно не осталось ни намека на веселье или насмешку. – Капризный и своенравный народ Микен требует господина. Все чаще звучат призывы напомнить о нашей силе соседям. Все громче люди требуют новых земель, славы и чужих богатств. Военные союзы, лязг мечей, громкие свершения – вот что занимает их умы.
Большинство микенцев – прирожденные воины, понимающие лишь язык грубой силы. Им нужен повелитель, который вновь прольет реки крови. Ни торговля, ни дни процветания не способны заглушить любви микенского народа к звону металла и стону побежденных. Я поняла это далеко не сразу… Но теперь осознаю даже слишком хорошо.
– Так чего же ты хочешь? – поинтересовался Орест. – Возвращение времен Атрея и моего отца тебя не прельщает, это очевидно. Тогда почему ты так настаиваешь на том, чтобы я стал царем? Неужели тебе нужно лишь красивое прикрытие? Мужчина на троне, которым ты сможешь управлять, оставаясь при этом истинной владычицей Микен?..
Клитемнестра выдержала короткую паузу и… кивнула.
– Так я и думал, – тихо произнес царевич. Его захлестнула волна разочарования. От былого восхищения царственной матерью не осталось и следа. Клитемнестра не заметила напряженного вида сына и заговорила как ни в чем не бывало:
– Не вижу смысла это скрывать. Да, я хочу, чтобы микенцы получили свой желанный символ – мужчину-вождя. Я готова принести эту жертву, публично сойдя с трона, чтобы занять заслуженное место позади него.
Клитемнестра позволила себе короткий смешок – она явно была довольна планом, который, казалось, разрешал все противоречия.
– Тебе не придется сильно утруждаться, мой милый: Микенами по-прежнему будет править твоя мать. Так засохнут зерна протеста, не успев разродиться урожаем народных волнений! Это будет самым разумным решением, и мы выгадаем еще несколько лет мирной жизни. А затем… – Клитемнестра обратила внимание на лицо сына и осеклась.
Орест стоял с потемневшими глазами, его губы превратились в тонкую, бледную нить. Царевич более не пытался скрывать свое раздражение. Он резко махнул рукой, словно отметая все доводы Клитемнестры:
– Я снова повторю, что сказал раньше. Нет, мама! Я не горю желанием становиться правителем, и еще менее желаю сесть на трон послушной тебе куклой. Игрушечным царем я не буду никогда. Что меня ожидает?.. Покорная жизнь, где я без твоего позволения не смогу даже рта раскрыть? Избавь меня от этой участи.
Красивое лицо Ореста свело судорогой. Был ли это страх от собственной дерзости, или попытка справиться со злостью? Но это выражение почти сразу сошло с его лица, и он заговорил уже спокойнее:
– Прежде чем принимать подобные решения, тебе следовало бы поговорить со мной раньше. Если ты желаешь видеть меня заложником твоих планов, то лучше уж я отрекусь от трона. Почему бы тебе не побеседовать с моим братом? Мы с Эгисфом мыслим по-разному. Возможно, он согласится быть твоим послушным, домашним царьком?
Орест