От Мировой до Гражданской войны. Воспоминания. 1914–1920. Д. В. Ненюков
вечно окружен мичманами и назывался мичманский старшина. Он был первым заводчиком всех мичманских проказ, никогда не отказывался от кутежей на берегу и тем не менее держал в большом порядке свою часть, а потому был любим и начальством. Однако мы в то время никак не предполагали, что среди нас танцует негритянскую джигу будущий наш знаменитый флотоводец. Николай Оттович никогда не был карьеристом и продвигался в чинах строго по линии, не обходя никого. Выдвинулся он только во время японской войны, командуя небольшим крейсером «Новик». В первый же день войны, при первой атаке эскадрой адмирала Того крепости Порт-Артур, «Новик» единственный атаковал японскую эскадру, подойдя к ней на 20 кабельтовых, и, несмотря на серьезные повреждения, преследовал ее при отходе от крепости. С этого времени известность его все растет. В нем обнаружилась душа воина и начальника, что составляет удел немногих избранных натур. В Порт-Артуре уже он получает в командование броненосец «Севастополь», и это единственный большой корабль, который не был затоплен в порту и потом не поднят японцами. «Севастополь» накануне сдачи крепости стоял на наружном рейде и выдерживал постоянные атаки японских миноносцев. Будучи атакован двумя минами, он вышел в море и затонул на большой глубине.
Вернувшись в Россию, Николай Оттович вступил в командование 20-м экипажем и во время беспорядков в Кронштадте один из немногих сумел удержать экипаж в повиновении.
В 1906 году он был назначен начальником минной дивизии, и с этого времени можно считать, что русский флот начал свое возрождение. Вокруг молодого и популярного адмирала сгруппировались все, что было талантливого в строевом флоте. Он приучил своих командиров ходить по шхерам без лоцманов и сумел отстоять перед начальством отмену правила, которым командиры отдавались под суд за малейшие аварии их судов. Живой и беспокойный, он всегда и везде поспевал и не давал никому напиться. Я при нем командовал миноносцем два года, начиная с его вступления в должность, и живо помню, что из себя представляли эти корабли вначале и потом. Вначале считалось доблестью управлять миноносцем как большим, чуть ли не на буксире входя в гавань. Адмирал Эссен смотрел на миноносцы как на шлюпки, несмотря на то, что они уже тогда доходили до 700 тонн водоизмещения. Спустя год после начала его командования миноносцы целыми дивизионами входили, почти не уменьшая хода, в гавань и там одновременно швартовались к стенам и также одновременно выходили из гавани, причем сильно доставалось опоздавшему. На маневр, требовавший ранее часа и более, теперь выходило десять минут. Личный состав, ранее смотревший на съемку с якоря как на событие, чувствовал себя, по выражению адмирала Макарова, «в море – значит дома». Я сам помню, что, когда командовал миноносцем «Гремящий», у меня был такой месяц, когда в вахтенном журнале была записана съемка с якоря 35 раз.
В 1908 году адмирал Эссен был назначен начальником морских сил и мог еще более расширить свою деятельность по подготовке флота к войне. Это был наиболее