Руны в глазах. Алексей Лавров
небо наполнилось истошным воем. Мне показалось, что идёт один сплошной воздушный бой. Чья берёт, я не понимал, только там да сям постоянно самолёты устраивали карусели и падали, оставляя в небе дымный след.
Горели и русские самолёты, но я не успевал заметить парашютов. Их лётчики, или вообще не выпрыгивали, или не раскрывались до самого конца. Скорее всего, второе, всех научили затяжному прыжку.
Сработала моя навороченная рация, вызывала разведка с «лайтинга». Чувствовали себя парни хорошо, и никто их не обижал. На их высоте они быстрее «мессеров», и у них есть пулемёты для защиты, так враги даже не суются.
Противник борется за небо, но ему явно сильно мешает дополнительная задача – самолёты врага разлетелись по большому пространству и при каждой возможности снижаются, кого-то ищут на земле. Их на этом ловят, сбивают, но европеец постоянно подбрасывает новые звенья.
Ищет враг, понятно, русские танки. Только же вчера были просто повсюду, а нынче как сквозь землю провалились. Радары «лайтингов» нас уже засекли, но никому не скажут, а своих радаров в небе у немца пока нет. Такие сейчас творятся дела, об изменениях обстановки нам сразу доложат.
В следующий раз рация ожила в одиннадцать, сказали, что из городка вышли отряды на грузовиках и танки врага. Гарнизонам в сёлах приказали по рации приготовиться. Послана разведка на бипланах.
Полдвенадцатого сообщили, что неприятель вошёл в ближайшее село. Гарнизон оказал сопротивление, и его уничтожили. Мирных жителей расстреливали из пулемётов, дома подожгли. Каратели направляются к другому поселению.
Пятнадцать минут первого доложили, что враг вошёл во второе село. Гарнизон оказал сопротивление. Три самоходки взорваны, пять грузовиков сгорели…
В час по секретной рации молодой голос у меня нервно спросил:
– Ты так и будешь стоять и всё это слушать?
– Да, – сказал я спокойно.
– Сука, – всхлипнул он.
– Знаю, – ответил я.
Слишком моральный европеец пытается зверством взять меня за нервы? Я зло улыбнулся. Я солдат и пришёл сюда убивать солдат. И я буду убивать солдат, а моральный европеец пусть пока повоюет с мирными жителями. Всё равно сука сдохнет.
В два молодой голос по рации холодно сообщил, что в нашу сторону направляется большая колонна. Предположительно двести машин. Ну вот, слишком моральный европеец сам себя убедил, что нормальный человек не сможет просто сидеть в засаде и смотреть, что он вытворяет. Хотя он, возможно, в целом прав, просто я давно не нормальный человек.
Двести танков на дороге это более километра. С тем расчётом мы и затаились. Паша и Слава врага пропустили, голова досталась мне. У меня хороший обзор и удобная позиция для стрельбы с места. Только драпать некуда, да оно уже не к чему.
Машины с крестами в прицелах, открываем огонь по трое. Бьём с интервалами, чтоб враг не сразу понял, кто так хорошо засел. Европеец с ходу