Картофельный король: сказки белорусского леса. Анастасия Фридман
меда, немного орехов и зерна. И тут парень с ужасом осознал, что совершенно не помнит дорогу к избушке старика. Однако, решил не отчаиваться раньше времени и подумал, что сможет сориентироваться на месте, ведь всегда хорошо понимал лес.
За раздумьями прошло уже часа два – пора было замешивать хлеб. Опара была хорошая – поднималась быстро. Мама научила Федю оставлять кусочек теста после каждого замеса хлеба, она и сама всегда так делала, а после Леший продолжил. Ему нравилось думать, что в каждом, испеченном им каравае есть и частичка мамы. Он не спеша замесил тесто, не забыв оставить маленький шарик в квашне, сформировал на деревянной лопате круглую булку, накрыл чистым рушником и отправил на печь расстояться. Через 20-30 минут, можно будет ставить в печь.
Пока подходит хлеб парень аккуратно убрал все по своим местам и поставил кипятить воду для свежего чая. Он чувствовал как потихоньку в груди разгорается тревога. Близилось время рассвета, скоро должна была вернуться Алена и тогда все решится. Федя сдвинул угли в стороны и ссадил каравай в печь. Осталось подождать минут 20-25 и все будет готово.
Тем временем за окном стало немного светлеть. Солнце встанет еще не скоро, но ночные сумерки уже перестали быть таким плотными. Дом наполнялся ароматом свежего хлеба и земляники, которую Леший заварил в этот раз – ее очень любила Алена. Он слышал, как начали просыпаться люди в лагере. Некоторые держали большое хозяйство, которое требует внимательного отношения, поэтому и просыпались еще до зари. Сам Леший, после смерти мамы, раздал или обменял почти всю живность, которой, впрочем, и так было немного. У него осталась только своенравная кошка, которая редко показывалась дома, но работу свою по отлову мышей выполняла исправно, да и блюдце с молоком обновлять приходилось часто.
До слуха добытчика донесся скрип тяжелых деревянных ворот и сердце тотчас ухнуло куда-то в подпол. Он быстро поддел хлеб на лопату и выставил его на шесток, затем также быстро сбрызнул ключевой водой верх каравая и снова накрыл его рушником. Леший оделся так быстро, как не одевался даже перед общим сбором добытчиков и пулей выскочил за двери. Всего за 4 минуты он преодолел расстояние от дома до ворот, где уже стояли староста, отец Алены и сама девушка. Вид у них всех был мрачный, а на Алене и вовсе “лица не было”. И тут Леший понял – разговора не получится, что-то случилось. Ему даже стало немного легче, но всего на секунду, а потом мимолетное облегчение сменилось тревогой и он сделал уверенный шаг вперед.
Глава 9
– Алена, Казимир Терентьевич, Юрий Игнатович, здравствуйте. Случилось что-то? На вас лица нет.
– О, Федя – отозвался староста, – а ты чего не спишь то, рань такая, только солнце занялось.
– Да я хлеб ставил и другие дела по дому накопились, не спалось как-то.
Алена стояла опустив голову и почти не смотрела на Лешего.
– Да вот, рыбаки наши говорят что рыбы нет в озере. Пришли почти пустые. За сутки поймали только несколько