Полюбить учителя главного героя. Александра Ибис
что после моей смерти он больше не брал себе новых учеников. Разумеется, всем оказалось знакомо моё лицо, но, хотя шибо Нин и уговаривал учителя сослать меня в Приграничные Земли и отбыть наказание, заслуженное ещё в прошлой жизни, Бай Хэпин упрямо настаивал на том, что Ли Ляньхуа умерла, а я являюсь уже другим человеком, слишком одарённым, чтобы лишать меня шанса развить свои способности.
Он не только не выгнал меня из школы, заставив всех смириться с моим существованием, но и назначил меня старшим адептом своего дворца. В прошлой жизни мне никогда не суждено было им стать. Старший адепт у дворца мог быть всего один – и становление им приравнивалось к становлению преемником учителя. Старший адепт становился выше всех прочих учеников дворца и получал имя поколения, по которому к нему впредь следовало обращаться. За своё пребывание в этом мире я сменила четыре имени: два детских и два имени в быту, по два на каждую жизнь. Оба взрослых имени мне дал Бай Хэпин. И если своему первому дарованному имени я радовалась, то над вторым насмехалась, хотя и заслужила его потом и кровью. Ну, или медитациями, послушанием, переписыванием и усердными тренировками.
Ли Лунмин[13]. Величественное имя будущей главы дворца Безмятежности. С тем же иероглифом, что и у прошлого старшего адепта, шисюна Хэ Лунвана. Моя поломанная жизнь никак не повлияла на его книжную судьбу: после моей смерти ему посчастливилось вознестись и стать Богом Молний. Но как же я могу на него по-настоящему злиться, когда его пропажа со сцены так удачно освободила мне место старшего адепта? Да и не он на самом деле виноват в произошедшем. Тем, кто виноват, я отомщу сполна.
– Шицзе! – трясёт меня за руку Ло Чжун. – Ты в порядке?
Оглядываюсь: кажется, я чуть не врезалась в дворцовый столб.
– В полном, – я улыбаюсь и спешу стряхнуть с себя чужие руки.
– Отлично! – тут же расслабляется шимэй. – Тебе следует как можно скорее поприветствовать учителя.
Она даже решается легонько подтолкнуть меня в спину. Я быстро преодолеваю ступеньки и миную дворцовые коридоры.
Бай Хэпин сидит, заснув за столом и подперев щёку рукой. Неизменные синие одежды, собранные в пучок чёрные волосы, лицо, которое кривится будто от муки. Должна признать, даже так он невероятно красив.
– Ляньхуа, – бормочет он во сне, и я вздрагиваю, как от пощёчины. Почему вдруг… это имя? Он проснулся? Он догадался, что я ничего не забыла, как полагается?
Склонившись, я убеждаюсь, что он по-прежнему беспокойно спит. Неужели даже во сне ему неприятно вспоминать меня? Зачем же тогда он взял в ученицы ту, что носит моё лицо?
Я резко разгибаюсь и собираюсь уйти, чтобы поприветствовать его позже, но у самой двери учитель вдруг окликает меня:
– Лунмин?
– Эта ученица приветствует учителя, – я спешно склоняюсь перед ним. Мне несложно побыть для него хорошей и послушной ещё немного.
В комнате повисает тишина: я даже слышу, как ветер колышет дворцовые флаги,