Миссия Бога. Кристофер Райт
Коринфянам вопрос о том, могут ли христиане есть мясо, ранее принесенное в жертву идолам, занимает внимание Павла, пастора и богослова, на протяжении целых трех глав (1 Кор. 8-10). Он поднимает сразу две проблемы: положение идолов (можно ли считать их реальностью?) и состояние мяса (осквернено ли оно тем, что было принесено в жертву идолам?). Павел начинает свои рассуждения с первого вопроса (1 Кор. 8, 4–6), а заканчивает вторым (1 Кор. 10, 25–26, хотя он упоминает о нем еще в 1 Кор. 8, 7–8). Интересно, что на оба эти вопроса он отвечает в контексте богословского учения о сотворении мира.
В 1 Кор. 8, 4–6 апостол пускает в ход самый убедительный аргумент – Шему, великое иудейское исповедание монотеизма. Кто бы ни были все эти боги, властвующие над другими народами, мы знаем: есть только один Бог и один Господь. Но вместо того чтобы цитировать Втор. 6, 4 в его точной ветхозаветной формулировке, Павел приводит, возможно, уже распространившийся среди верующих расширенный христологический вариант. Эта удивительная комбинация из двадцати семи греческих слов не включает в себя ни одного глагола и буквально звучит следующим образом:
но у нас один Бог Отец,
из Которого все,
и мы для Него,
и один Господь Иисус Христос,
Которым все,
и мы Им (1 Кор. 8, 6).
Такая интерпретация Шемы не только отождествляет Иисуса с «одним Богом, одним Господом», но и говорит о его участии в сотворении мира Богом Отцом.
Все произошло от одного Бога, Отца, одним Господом, Иисусом Христом. Если же Иисус – Господь всего творения, все остальные так называемые боги и идолы не могут считаться божествами. Христологические последствия того, как Павел трактует библейский монотеизм, удачно охарактеризовал Ричард Бокэм:
Единственный способ понять, что Павел проповедует монотеизм, – это убедиться, что он отождествляет Иисуса с уникальной личностью единого Бога, о котором говорится в Шеме. Но это явствует уже из того факта, что слово «Господь», относимое в данном случае к Иисусу («один Господь»), заимствовано непосредственно из самой Шемы. Павел не добавляет к единому Богу Шемы «Господа», который в ней не упоминается. Он называет Иисуса «Господом», а, согласно Шеме, Господь один. В этой новой формулировке Шемы уникальная личность единственного истинного Бога состоит из «одного Бога Отца» и «одного Господа», его Мессии (который соответственно считается Сыном Отца).[87]
Вернемся ко второму вопросу: что происходит с мясом? Осквернено ли оно своей причастностью к идолопоклонству? За отрицанием «идол в мире ничто» (1 Кор. 8, 4) следует утверждение: всякое творение принадлежит Богу. Павел цитирует еще один известный отрывок, где говорится о сотворении мира, Пс. 23, 1, в защиту основополагающего принципа свободы есть все, что угодно (1 Кор. 10, 25–26, разумеется, учитывая особенности ситуации): «Господня – земля и что наполняет ее».
В иудейских Писаниях эти смелые слова, конечно же, относятся к Яхве. Но, вероятнее всего, Павел цитирует их применительно
Richard Bauckham, «Biblical Theology and the Problems of Monotheism», in