Танки генерала Брусилова. Анатолий Матвиенко
грязь. Великий князь Пётр Николаевич, Военный министр князь Куропаткин, генерал-майор Вернандер посмотрели им вслед, не вылезая из закрытых салонов авто. Какой-то генерал из Главного Артиллерийского управления сказал важную вещь:
– Лошади такую гаубицу не утянут, ежели она по оси в грязи. Раз у нас машинные тягачи появляются, впору задуматься о полевых орудиях калибром шесть дюймов.
Несмотря на явный успех, начало механизации российской артиллерии состоялось тихо и вяло. Великим князьям и министру было не до коптящих игрушек. Царский манифест от 17 октября успокоил лишь часть общества. Другая значительная его составляющая заорала «долой самодержавие» и полезла на баррикады. В Москве и других крупных городах беспорядки переросли в уличные бои меж восставшими и армейскими частями. (4)
(4). Из дневников Н.А.Романова: 13-го января. Четверг. Недолго гулял. Погода была мягкая, шёл снег. Пили чай у Мамá на той стороне. Обедал Трубецкой. Читал Мамá и Аликс вслух (конец цитаты). Описаниями подобных дней заполнен весь дневник за 1905 год, за редким исключением. Революция царя, видно, не касалась.
На фоне стачек и других конфликтов постановка усовершенствованного Т-1 на производство растянулась до конца зимы. Части Санкт-Петербургского гарнизона получили первые два десятка тракторов лишь к концу весны 1906 года.
К некоторому облегчению Фрезе его главный моторист после декабрьских волнений несколько подрастерял тягу к политической борьбе.
– Главную битву мы проиграли, Пётр Александрович. Сейчас начнётся Дума, говорильня.
– Ну, часть ваших товарищей, объявивших террор, сдаваться не собирается.
– Душой я с ними, а разумом здесь. Мало перебить Императора и свору великих князей. Велика фамилия Романовых. Кого-нибудь найдут на престол посадить. Так что одиночные убийства лишь ожесточают их. Если самодержавие свергнуть, то Романовы не страшны. Наше время ещё не наступило. Но не за горами… Вот увидите.
– Надеюсь, что увижу не скоро. А пока рассказывайте, как вчерашние пуски прошли.
Фрезе с Брилингом отправились в мастерскую, где правил бал много раз переделанный мотор Тринклера. Инженер проверил, что топливо не запарафинилось, и открыл вентиль сжатого воздуха. Здоровенный восьмицилиндровый агрегат дал первые вспышки, потом подхватил, раскручивая тяжеловесный маховик.
– Рудольф Дизель прав. Лучшее топливо для двигателей с компрессионным зажиганием – соляр. Жаль, при низких температурах топливную аппаратуру надобно прогревать.
– Какая мощность получается?
– Трудно мерить в этих условиях, но не меньше восьмидесяти лошадиных сил.
– То есть около девяти килограмм моторного веса на одну силу. Лучше, но до паровых машин далеко. Особенно паротурбинных.
– Удивляете вы меня, Пётр Александрович. Почему все считают массу машины, игнорируя котёл, топку, испаритель? А уж сколько мазута или угля нужно с собой