Группа крови на плече. Смерти вопреки. Алексей Вязовский
себя ремень. Завел руки пузана назад, крепко затянул их.
– У тебя… ну… кровь на щеке… – Яна дотянулась до меня рукой, попыталась вытереть.
Я перехватил руку, посмотрел на испачканные кончики ее пальцев.
– Это не кровь, мозги.
Тут сознание девушку все-таки оставило. Она покачнулась, закатила глаза. Благо я все еще держал ее за руку, поэтому помог усесться обратно на стул, а не рухнуть на пол.
Перескочил прилавок, расстегнул верхнюю пуговичку на блузке – безо всякого умысла. После чего похлопал по щекам. Ноль внимания… ну и ладно, пусть пока полежит.
Пока я делал попытки реанимации Яны, Галя дозвонилась в милицию и теперь, судорожно всхлипывая, пыталась объяснить случившееся. Нет, так дело не пойдет.
– Ну дай, да отдай же! – попытался я отобрать у нее трубку.
Не отдает, вцепилась и булькает в нее. Дернул посильнее. Наконец до нее дошло, кто тут главный, и трубка оказалась в моих руках.
– Алле! – я как-то по-молодецки гаркнул в трубку. Видимо, адреналинчик все-таки пошел. – Кто на проводе? Представьтесь!
– Старший сержант милиции Галкин. Объясните, что случилось?
– Капитан Орлов. Сберкасса на улице Советской, точного адреса не знаю. Попытка ограбления, два трупа или тяжелораненых. Один пленный. Все полностью под контролем! – бодро отрапортовал я.
– Ох ёшкин кот, держитесь там… – посоветовал мне далекий Галкин и зачем-то повесил трубку.
– Ну и ладушки, – ответил я в запикавшую сигналами отбоя трубку.
Пергидрольная фея приняла у меня трубку и, словно величайшее сокровище, крайне аккуратно положила ее обратно на аппарат. Вдруг она заметила до сих пор полулежащую без сознания Яну и, закудахтав как курица, вскочила и начала выписывать вокруг нее круги. Достала откуда-то графин с водой, начала брызгать и делать всякие странные действия. А я чего? А я отошел в сторону и не мешал. Попаду такой бабище под руку в порыве рвения – и все, мне самому медицинская помощь потребуется.
Внезапно в разбитое окно витрины заглянул тяжело дышащий милиционер. Видимо, с солнечной улицы в полумраке сберкассы было мало что видно, поэтому я услышал немного идиотский вопрос: «Есть тут кто?»
Сразу же за ним, словно стайка любопытных пацанов, начали заглядывать другие. Еще никем не пуганные. А если бы я сейчас был злодеем? Вот так бы и поперещелкал всех, как в тире. Тут на меня накатили вьетнамские воспоминания. Как я устраивал засады на джи-ай, бил из М16 и «калаша» на расплав ствола… Грёбаная война! Я отнял у золотозубой Гали графин, приложился к нему. Как бы хорошо, если в нем было кое-что другое, а не вода!
Вытерев рот, я крикнул:
– Заходи!
Дескать, только вас и ждем.
И этим я как будто прорвал какую-то невидимую плотину. За окном послышались завывания милицейских сирен, заскрипели тормоза подъезжающих машин, захлопали двери и послышались начальствующие голоса. Сразу стало рябить в глазах от обилия всяких погон и фуражек.
Выяснив у меня краткую версию всего произошедшего,