После бури. Фредрик Бакман
отменили рейсы в связи с бурей, вахтер тотчас позвонил Амату. И уже собирался отправиться на поиски сам, но Амату удалось отговорить старика, чтобы не искать потом их обоих. Разговор получился странный, обычно вахтер встречал Амата каждый день, но парень не был в ледовом дворце с тех пор, как весной повредил ногу и пропустил конец сезона. А потом, вернувшись летом с драфта НХЛ, не выезжал из Низины, да и вовсе не выходил из квартиры. Теперь он бежал впервые после травмы.
И как бежал. Словно кот, выскочивший из мешка.
Из Низины, вдоль дороги, сквозь бурю, пока не увидел маму. Он сбросил куртку и накинул ей на плечи поверх ее собственной. И они пошли домой, пригнувшись, против ветра, Фатима крепко ухватилась за его руку.
– Ты голодный? Может, зайдем в магазин, купим твой любимый хлеб?
– Мама, магазин закрыт! Хватит говорить, пошли домой!
– Не надо было тебе сюда бежать, поберег бы ногу!
– Обо мне не беспокойся!
Он мог сколько угодно просить ее не беспокоиться, но она была его мамой. Хотите ее остановить? Попробуйте!
21
Имена
Два года назад, когда «Шкуру» отстроили заново после пожара, Рамона не стала вешать новую вывеску. Зачем? Все и так знают, где расположена «Шкура» и кто такая Рамона.
Никто не назвал бы ее «любезной», никто не сказал бы, что в «Шкуре» «уютно», в задачи такого бара это не входит. Сначала Рамона ругалась, что ты слишком долго изучаешь меню: было бы из чего выбирать, – потом ругалась, что ты вывел ее из себя. Ты не почувствуешь, что тебя здесь ждали, зато почувствуешь атмосферу – зеленые шарфы на стенах как бы свидетельствуют – мы вместе. За барной стойкой лежал конверт с надписью «Фонд», куда те, у кого в конце месяца осталось немного лишних денег, клали одну-две купюры, которые Рамона потом распределяла между теми, у кого дела были совсем плохи. О старухе говорили разное, в последнее время все чаще утверждали, будто она напрочь лишилась рассудка. Подлая ложь – рассудка она лишилась лет тридцать назад. А вот с сердцем у нее, напротив, все было в порядке.
Рамона заправляла «Шкурой» вместе с Хольгером, они все делали сообща и ходили вместе на все хоккейные матчи. «В лесу бог, а в городе лох», – ворчала Рамона, когда он опять относил пиво не на тот столик, а тот в ответ лишь ухмылялся и говорил: «Я люблю тебя», и это окончательно выводило ее из себя. Хольгер и правда ее любил, как умеют любить только по-настоящему хорошие люди – тихо и отчаянно. Единственное, чего он от нее требовал, – это бросить курить. «Ты должна меня пережить, я без тебя не смогу», – говорил он, а она нежно гладила его по щеке и шептала: «Заткнись!»
Один из завсегдатаев «Шкуры» любил рассказывать анекдот: хоккейный матч, аншлаг, сидит мужчина, рядом свободное место. Сосед спрашивает, почему, мол, место свободное? Мужчина мрачно отвечает: «Это место моей жены, недавно она умерла». Ну, сосед такой: «О, извините, мне очень жаль. Неужели у вас нет родственника или друга, который мог бы пойти на матч?» А мужчина такой: «Все на