Поединок во тьме. Михаил Соловьев
наверное, часа три. В карты игра не шла. Стали кино смотреть. «Крестного отца». Любят люди фильмы о преступниках, как медом намазано. Простые граждане к этому сильно тянутся, потому как у каждого воровское в крови. Однако жить так решится не всякий, но, сколько народу я знаю, шансон все слушают. Подпевают тому же Кучину: «…вот взлетела ракета и упала за лесом…» Искренне так подпевают, а потом плачут, пьяные… Мишка Круг, покойничек, тоже башку народу «Владимирским централом» свернул.
Криминальная у нас страна, и прав Гумилев – отстаем мы от просвещенной Европы лет на четыреста…
Звонок. Бухгалтерша.
Показал, чтобы заткнулись, и трубу беру. Чую – полный порядок.
– Сегодня бухгалтера деньги к отправке готовят, – говорит разведчица моя. – Двое. Ночевать в хранилище остаются. Одна пойдет в шесть тридцать домой. Из офиса ее выпустит охранник, у которого на кармане переносная тревожка.
«Вот и все…» – кладу трубку.
Такого расклада, которым Тристан бредил, просто так не получишь. Головой надо работать и деревцем заниматься, пока плоды не пойдут – поливать, прививать, удобрять. Люди – они ведь как растения, подходец к каждому нужен.
Повернулся к ребятишкам своим. Оглядел их.
Сидят орелики. Ждут, что папа скажет. А что говорить?
– Танцуем, пацаны…
8. М. Птахин
Разбирать архивы – занятие увлекательное, то, что оказалось под крышкой сундучка, представляло ценность само по себе. Рабочие журналы Главного Геолога за тридцать семь лет работы. Полная история шахт в дневниках и схемах с планами.
Появились первые признаки золотой лихорадки. Чего, интересно, так боялась Лидия Иннокентьевна, получая с меня обещание не таскать с собой в шахту Сергея?
Позже обдумывал это состояние. Вспоминал «Остров сокровищ» и азарт заговорщиков, которые полагали: стоит ступить на землю, и дело в шляпе – клад найден.
Лихорадка, мать ее. Вместо того чтобы аккуратно выложить содержимое и спокойно рассмотреть, я выхватил из сундука стопку и принялся ее перелистывать, пробегая глазами страницы, исписанные знакомой рукой.
«12 февраля 1960 года. Поломка вентиляции на 6-м руднике. Электродвигатель переброшен из резерва с 8-го…»
«10 ноября 1960 г. Вернулись старатели. Бригада Кокшонова. Приступили к сдаче слюды».
«А ну-ка, мой день рождения», – решил я, открывая следующий журнал.
«14 марта 1961 года, – значилось там. – Опять проявил себя сероводород на горизонте 172 м шахты № 4. Работы по колонковому бурению продолжать нельзя, и это хорошо. Все сомнения насчет $ можно оставить!!!»
Запись немного отличалась от предыдущих. Чем, не знаю. Может, написано более эмоционально, а может, просто разрешилась какая-то ситуация.
Пролистнул вперед-назад – ничего. Ровные строчки и разбор проблем «подземли». Хронология полная – ни дня не пропущено.
Взял 1962 год. Пусто. Такие же заметки с упором на геологические термины. Основное: оценка запасов слюды и спецрассуждения.
Неожиданно мелькнуло кое-что интересное.
«Рудник № 8. В карьере выбросило