Лихо. Двенадцать железных цепей. Яна Лехчина
подонков на дороге, Лале показал «письмо от приятеля» на иофатском. Не от брата Клода ли?
Размышляя о своём, Ольжана поводила рукой по подоконнику – заскользила подушечками пальцев по шершавой поверхности. Заметила краем глаза: теперь и брат Клод её изучал.
– Ты очень нравишься брату Лазару, – сказал он тепло. – Иначе бы он не привёз тебя сюда. – Кивком указал на дверь. – Лазар дорожит этим местом. Он ведь жил здесь недолго, знаешь? Сразу после того, как вернулся в Вольные господарства.
– Он привёз меня сюда совсем не из-за истории о монахе и девушке в башне. – Ольжана усмехнулась. – Ты же слышал о моём женихе. Лазар его боится.
Из окна подул ветерок, пахнущий летом и горной свежестью. Как маняще было поверить, что она убегает не от чудовища, а от жениха – к тому же, с мужчиной, который рискнул своими клятвами, чтобы хотя бы на пару ночей затаиться с ней от всего мира на вершине неприступного монастыря.
Брата Клода передёрнуло.
– Боится? – опешил он. – Да ты что?
Он положил локоть на колено, подался вперёд со взмахом кисти – резкий и очень кубретский жест.
– Послушай, джана, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – Я давно знаю Лазара. Я был совсем юным, когда решил вступить в орден, и послушником отправился в Хал-Азар. Да, я пробыл там недолго: повидал мир и убедился, что моё место здесь. Но сколько успел пережить! Мятежи, осады, песчаные бури, колдовскую чуму.
Он отрицательно закачал головой:
– Правда в том, что Лазар ничего не боится. Ни земных бед, ни небесного гнева. Он не боится ни колдунов, ни прецепторов – никого в целом свете.
Ольжана не знала, чему ей удивляться больше: то ли пламенной речи, а то ли тому, что брат Клод только сейчас упомянул свою жизнь в Хал-Азаре. Зачем была вся беседа до этого?.. Если бы Ольжана жила в таких дальних землях, то при знакомстве рассказывала бы об этом первом делом.
Брат Клод посмотрел на неё разочарованно.
– Неужели ты этого не чувствуешь?
Ольжана лишь развела руками. Ей казалось, что брат Клод говорил про другого человека. Про какого-нибудь воина, или интригана, или могущественного чародея вроде Йовара, но точно не про учтивого хромого лекаря, который местами был так трогателен, что хотелось потрепать за щёки.
– Я видела его напуганным, – призналась она. – Пару раз. Когда мы встретили на дороге лихих людей. – Она помнила: Лале держался чудесно, но говорил с ублюдками, сжимая свою ладанку чуть ли не до побелевших пальцев. – И когда нас чуть не нагнал… мой брошенный жених.
Тогда, в бане, после нападения чудовища, Лале выглядел так, будто ещё немного и упадёт в обморок.
Брат Клод недоверчиво засопел.
– Сомневаюсь… Может, тебе не то показалось?
– Может, – легко согласилась Ольжана, не желая ссориться. – Ты жил в Хургитане?..
Но разговор о его хал-азарском прошлом продлился недолго. Брат Клод не рассказал Ольжане ничего, чего не рассказал бы Лале, и беседа плавно вернулась к Кубретскому господарству; видно,