Лихо. Двенадцать железных цепей. Яна Лехчина
волокна плаща.
– Вы спите?
– Нет. – Судя по голосу, Лале улыбнулся. – Не сплю.
– Ну так спите.
– Как скажете.
– Вы не голодный?
Лале подавился смехом.
– Слушайте, – сказал он почти нежно, – какая вы всё-таки потешная.
– Сами вы потешный, – заворчала Ольжана шутливо и снова поёрзала на тюфяке. – Это самая глупая трата денег за всю мою жизнь. За столько господариков хотелось бы лежать на перине.
– Зато не на лавке в кибитке.
– Тоже верно.
Ольжана повернулась к Лале:
– Правда, что ночью в море небо так низко, что созвездие Ладьи скользит по волнам? А созвездие Ящера едва ли не набирает воду в пасть?
– Я не видел в Хал-Азаре этих созвездий, госпожа Ольжана.
Она разочарованно вздохнула.
– Очень жаль. – Перекатилась на другой бок. – Ну ладно, подурачились и хватит. Простите. Доброй ночи.
Однако на дворе снова закричал хозяин, и собаки, будто повторяя за ним, залились лаем.
Ольжана застонала.
– Да что такое!.. Кажется, там целая свора.
Хозяин бранился, а собаки лаяли так оглушительно и без остановки, что их голоса отдавались у Ольжаны в голове. Она попыталась отвлечься от них, представляя шипение волн и звёздного Ящера, зачерпывающего пастью морскую воду, и её плавно закачало в полусне, но…
Ящер оскалил зубы и зарычал – так знакомо, что Ольжана вздрогнула и резко села.
Рядом шевельнулся Лале.
– Это не чудовище, – сказал он успокаивающе. – Госпожа Ольжана, это просто собаки.
Сердце забилось взволнованно и горячо. По телу растеклась тёплая дрожь. Ольжана вскочила и наскоро обулась, чуть было не запуталась в собственных юбках, однако устояла.
– Да, – сказала она, поправляя рубаху и распахнутые половины безрукавки. – Да, я знаю.
– Что вы делаете? – Лале приподнялся. – Длани, подождите…
Но Ольжана в пару шагов оказалась у дверей сарая, выбежала во двор.
Первым, что она увидела, была грузная фигура хозяина, выбеленная лунным светом. Злющий, вооружённый палкой хозяин замахивался на рычащего чёрного пса. Рядом стояла девушка – дочка или падчерица, кем бы она ему ни была, – и держалась за плечо, точно её волокли силой и только сейчас выпустили. С крыльца выглядывала хозяйка.
– Не смей, – крикнула Ольжана на бегу, – не смей его бить! Это моя собака.
Она заглотила слишком много воздуха и закашлялась, но упрямо продолжила:
– Опусти палку… Не трогай…
Хозяин свирепо на неё уставился. Дёрнулись дряблые щёки, наморщился орлиный нос.
– Твоя? – выплюнул.
– Да. – Ольжана остановилась, пытаясь отдышаться. – Да, моя. Он убежал сегодня, и я не могла его найти. Но это хорошая умная собака.
Мысли смешались, и Ольжана возненавидела себя за то, что защитила собаку, но ничего не сказала про девушку. Она не знала, что могла сделать – Ольжана не умела приглушать человеческий