Мост в Терабитию. Кэтрин Патерсон
Мы только посмотреть. – (Ой, господи, только бы Бренда перестала так скулить!) – А как же Рождество? Ты же не хочешь, чтобы мы остались без никаких развлечений!
– Совсем без развлечений, – поправила ее Элли.
– Ох, заткнись ты!
На Элли это не подействовало.
– Мисс Тиммонс за нами заедет. Я сказала Лолли, что ты не против. Теперь мне что ж, звонить ей, что ты передумала?!
– Ну ладно. Но у меня для вас нет никаких денег.
«Совсем нет денег», – прошептал кто-то в голове у Джесса.
– Я знаю, мамуленька. Мы только возьмем ту пятерку, которую нам обещал папа.
– Какую еще пятерку?!
– Ой, мамуль, ты же помнишь! – Голос у Элли был слаще батончика «Марс». – Папа на прошлой неделе говорил, что девочкам надо что-то купить для школы.
– А ну вас, берите, – сердито сказала мать, достала с полки над плитой старый виниловый бумажник и отсчитала пять сморщенных бумажек.
– Маму-уль! – опять завелась Бренда. – А можно еще один? Чтобы у каждой было по три?
– Нет!
– За два пятьдесят ничего не купишь. Одну пачечку тетрадок, которые пойдут на…
– Нет!
Элли шумно встала и начала убирать со стола.
– Твоя очередь мыть посуду, Бренда, – громко сказала она.
– О-о-о-о!
Элли огрела сестру ложкой. Джесс перехватил ее взгляд. Бренда перестала выть полунакрашенным ртом. Она была глупее Элли, но все-таки знала, что маминым терпением злоупотреблять не стоит.
Значит, мыть посуду опять придется ему. Мать никогда не заставляла работать малявок, хотя, если исхитриться, можно спихнуть что-то на Мэй. Он снова привалился щекой к столу. Утренний бег доконал его. Каким-то вторым слухом он слышал рев старого «бьюика» («Маслица требует», – сказал бы отец) и веселое жужжание по ту сторону двери. Это Элли с Брендой болтали с семью Тиммонсами.
– Ладно, Джесс. Встань, не ленись. У Мисс Бесси вымя, наверное, уже землю скребет. А тебе еще собирать бобы.
«Не ленись»! Это он-то ленится? Он позволил своей голове еще минутку полежать мертвым грузом.
– Джесс-си-и!
– Да, мам. Иду, иду.
Именно Мэй Белл пришла к нему на бобовую грядку сообщить, что в бывший дом Перкинсов на соседней ферме вселяются какие-то люди. Да, у самой двери там стоял контейнер, из этих двойных, огромных. У новых жильцов вещей хватает! Но долго они не задержатся. Перкинсов дом – один из тех старых, ветхих деревенских домов, в которые въезжают, когда некуда деться, и выселяются поскорее. Позже он думал, как странно получилось, что это было важнейшее событие в его жизни, а он на него чихать хотел, будто ничего не произошло.
Вокруг его потного лица и потных плеч вились мухи. Он кидал бобы в корзину и молотил их обеими руками. «Кинь мне футболку, Мэй Белл». Мухи – это тебе не какой-то контейнер.
Мэй Белл поскакала в конец грядки, подобрала его футболку с того места, куда он ее положил, и вернулась, держа ее вытянутой рукой.
– О-о-о-о, как воняет! – сказала она Брендиным голосом.
– Да заткнись