Корона Дейлмарка. Диана Уинн Джонс
К концу дня, когда перед ними снова появилось сверкающее голубизной море, занимавшее весь северный окоем, Митт уже готов был заорать на попутчика. Возможно, этим бы дело и кончилось, если бы, выехав на мыс, с которого открывался вид на Аденмаут и два моста через реку, они не увидели, что кому-то нужна помощь.
На мосту без перил перевернулась повозка менестреля. Лошадь, тянувшая повозку, билась внизу, в воде, и не могла подняться на ноги. Митт разглядел, что кто-то тщетно пытается ей помочь. На берегу лежала девушка – похоже, мертвая.
– Скорее туда! – крикнул Рит, и его лошадь помчалась вниз с холма с такой решимостью, будто надумала тоже свалиться в реку.
Митт последовал за своим спутником со всей быстротой, на которую был способен Графиня, а тот не слишком любил торопиться. Холм оказался чрезвычайно крутым. Даже Рит замедлил ход на полпути, хотя, возможно, лишь потому, что увидел приближавшуюся помощь. С середины склона открывался вид на длинную зеленую долину, оттуда стремглав неслись люди. А через второй мост вообще мчалась целая толпа и, далеко опередив ее, галопом летел всадник.
Все торопились к мосту, но дружинник в мундире Аденмаута оказался там первым. Пока Графиня осторожно, оскальзываясь, преодолевал последний отрезок крутого спуска, Митт успел заметить, как всадник спрыгнул на землю, бросил поводья рыжеволосому мальчику-менестрелю и побежал к бившейся в воде и жалобно ржавшей лошади. Окинув ее лишь одним взглядом, он взвел курок пистолета и выстрелил животному в голову.
Когда ребята оказались возле моста, лошадь еще продолжала конвульсивно дергаться. Звук выстрела отдавался в ушах, словно воспоминание о самых дурных снах Митта. Судя по совершенно белому, застывшему лицу мальчика-менестреля, тот чувствовал себя точно так же.
– Мы можем чем-нибудь помочь? – спросил Рит.
Дружинник, начавший было перерезать вожжи, на которых висела мертвая лошадь, обернулся, и Митт чуть не рассмеялся. Это оказался Навис. Ну да, как же иначе.
– Привет, – сказал он.
Навис кивнул, как обычно холодно.
– Позаботься о девочке, – бросил он Риту, ткнув пальцем в сторону лежащей. – Думаю, она жива. А ты, Митт, помоги мне снять сбрую с этой лошади.
Когда юноши спешились, Митт заметил и старшего менестреля: тот бродил по мосту, осторожно собирая музыкальные инструменты. Это был дядька мечтательного вида с седоватой бородой; от такого проку не будет, решил Митт и, хромая, поспешил к Навису. Рит тем временем бегом кинулся к девочке, которая действительно уже пыталась сесть, держась одной рукой за голову.
– Возьми нож и перережь вот это, это и это, – распорядился Навис.
Казалось, он нисколько не удивился встрече с Миттом. Навис смотрел в изжелта-бледное лицо юного музыканта, который с ненавистью пожирал его глазами.
– Лошадь сломала две ноги, – сказал он мальчику. – Неужели сам не видишь? Ей уже нельзя было помочь.
– Он ничего не видел одним глазом, – процедил маленький менестрель. – И ступил мимо моста.
– Лучше бы это случилось с моей скотиной! –