С любовью из Абхазии. Ардашес Оникович Овсепян
дом ворвалась старшая сестра Милены, таща за руку своего ребенка:
– Я ему глаза выцарапаю! – старшая сестра Милены появлялась в их доме только по большим праздникам, – где твой муж-остолоп? Ой, тетя Света, извините, что буду при вас вашего племянника ругать, но это ни в какие ворота не лезет. Он подговорил моего ребенка, чтобы тот подговорил друзей из музыкальной школы, чтобы они выступили где-то перед отдыхающими в пять утра!
– А много цветов на этом выступлении не было? – включилась в диалог тетя.
– Про цветы не слышала! Но представьте себе, ладно моего ребенка, он взял чужих детей и повез куда-то выступать. В пять утра, когда родители спокойно спят, уверенные, что их дите в кровати! Он их забирает на заработки! – кричала старшая сестра на весь дом.
– На Джона это не похоже, не может быть, – едва выдавила из себя Милена.
Она понимала, разумеется, что два таких совпадения не случайны и вряд ли Джон совсем не имеет к ним отношения.
– Милена, ты – моя родная сестра! Ты понимаешь, ладно я тут кричу со зла, но другие родители могут и в милицию обратиться. Где твой муж? Пусть он все объяснит, – после слов сестры Милена уже заревела в голос.
В дверях появился обеспокоенный Энверчик:
– Мама, что случилось? Почему ты плачешь? Что-то с папой? Он умер? – не дожидаясь ответа, он заплакал в один голос с мамой.
Услышав плач старшего брата, к нему присоединился и второй. Рыдание в три голоса и крики разбудили младенца. Тетя Света, услышав рыдающее в унисон семейство Джона, схватилась за голову и со словами «не дай Бог» стала оплевывать весь дом, невестку и детей. Наконец успокоилась и старшая сестра Милены. Тетя Света заварила крепкого чаю, старшая сестра укачивала младенца, дети ушли в свою комнату. Как только воцарился покой, из детской донесся смех, а Милена вытерла с лица слезы, в дом вошел в больших солнцезащитных очках Сохо. Увидев трех женщин, он зло произнес:
– Я, конечно же, извиняюсь! Я звал-звал, но никто не слышал. В общем, я быстро. Увидите Джона, передайте, что я его где поймаю, там ему руки и поломаю. Мы, значит, его за правое дело массой побили, а на нем царапины нет. Он, видите ли, там поет, здесь танцует – на широкую ногу живет. А мы люди правильные, за свое правильное из дома выйти не можем, – Джон снял очки и показал гематому под глазом, – один раз ударил и такой синяк поставил, что людям не покажешься.
– Может, Джоника кто-то проклял? – предположила тетя Света вслед уходящему Сохо, – так не бывает, чтобы во всем один человек был виноват. У меня есть знакомая гадалка, надо бы к ней сходить…
При этих словах Милена вздрогнула, сложила ладони вместе и поднесла их к губам, прося защиты у Всевышнего.
13
Серый жигуль мчался по шромской дороге прочь от городской суеты, лишних взглядов и зоны доступа мобильной сети. Джон рассказывал об уникальности Абхазии, о своем непростом, но интересном детстве, о том, как стал бизнесменом, о планах на будущее. Виктория, с неохотой согласившаяся сесть