Пятьсот оттенков магии. Лена Сухова
камеры спрятаны ото всех? – спросила я.
На его лице появилась чуть ли не физическая боль, так ему хотелось рассказать свою тайну.
– Через эти камеры следят, чтобы никто тут не воровал, камеры снимают все, что происходит, и ведут запись.
– Что-то не похоже, чтобы эти штуки что-то записывали, – мне показалось, что Серафим издевается надо мной. – У них нет ни перьев, ни бумаги.
Рот у Серафима приоткрылся сам по себе.
– Снимают – это… они запоминают все происходящее. И потом специальные люди могут увидеть все, что здесь происходило.
– Это как ведьмы видят в хрустальном шаре, – выдвинула я гипотезу, хотя сама не слишком-то разбиралась в магических шарах.
– Да! – выдохнул Серафим. Похоже, что и его знания работы камер были весьма поверхностными.
Но суть я тогда уловила – кражи в этом мире отличаются особой специфичностью. За каждым шагом здесь следят и все запоминают. И уже тогда я твердо верила, что у здешних коллег разработаны методики по работе со скрытыми камерами и прочими наворотами.
– Начнем с этого бутика! – заявил Серафим и вошел в одну из лавок.
Я сразу уставилась на короткое бордовое платье, мягкая ткань которого должна была плотно облегать фигуру. Пожалуй, так же плотно, как платье ведьмы, только подол гораздо короче. Впрочем, я могу позволить себе носить такие модели.
– В этом платье вы будете выглядеть как истинная леди, – улыбаясь, ко мне приближалась торговка. Да, тут ошибки быть не могло, и у нас, и в этом мире одинаково любезно улыбаются, когда пытаются что-то продать. – Оно отлично сядет на вашей фигуре.
При этих словах Серафим шумно сглотнул и энергично закивал.
– Истинные леди носят корсеты и штук пятнадцать нижних юбок, – ответила я, чтобы она понимала, что разговаривает со знатоком, а не с какой-то там селянкой.
– Вижу, у вас весьма специфический вкус, – еще шире улыбнулась торговка.
– Нет, – быстро среагировала я и сменила тактику. Если уж решила смешаться с толпой, стать одной из них, то следует принять чужие правила. – Мне нужно выбрать что-нибудь совершенно обычное, чтобы я легко могла ходить по городу.
– Ежедневное? – подсказала торговка.
– И вечернее – тоже, – вмешался Серафим. – Ведь может случиться, что кто-нибудь вечером тебя пригласит в ресторан, – на его нежном эльфийском личике вновь мелькнула улыбка голодного упыря.
– И утреннее, – добавила я, старательно игнорируя моего спутника. И вообще, меня тогда весьма удивили порядки этого мира. Для каждого времени суток – своя одежда. – И еще ночное нужно, – вспомнив о работе, добавила я.
Глаза Серафима вспыхнули, лицо покраснело. Легко догадаться, с чем ассоциировалась у него ночная одежда, но в этот момент мне не было дела до его фантазий. Я пошла по лавке, присматривая товар.
– Кхм, пожалуй, я смогу вам помочь, – сказала торговка. – Девушка, это не шляпка, а сумка… Пожалуйста, не натягивайте носки на уши… Нет, нет, колготки не наматывают на талию, их надевают