Бёрк. Оборотни сторожевых крепостей. Ли Литвиненко
ойно и вселяли в мирян страх.
Чтоб защитится от этой напасти, воздвигли сторожевые замки. Они, как камни в драгоценном ожерелье, тянулись вдоль горного хребта. Оборотни, лучшие в военном деле, заселили их своими стаями. Тысячи воинов хранили безопасность этой земли.
Все рухнуло не так давно… Прошло, быть может, лет двести…
Впервые Красный мор расцвел на западе в замке, населенном стаей Поющего неба. Он располагался в самой высокой точке сторожевого кордона, отделявшего Широкие земли от территории гоблинов. Один за другим оборотни, не знавшие, что такое болезнь, свалились с кровавым кашлем, разрывавшим легкие. Тела двуликих за считанные часы покрылись пузырями, наполненными красной юшкой, а температура поднималась так, что на несчастных можно было греть воду. От поголовного вымирания их спасла регенерация. Не всех. Самки гибли чуть ли не через одну.
На одной крепости зараза не остановилась. Словно снежная лавина она двинулась дальше. Облачные копья, Грозовые тучи, Небесные туманы, Неприступные твердыни сдавались под натиском новой инфекции. А потом оборотни словно обезумели. Они бросили свои крепости и двинулись в долину, уничтожая по пути все человеческие поселения, сжигая их дома и поля, убивая скот. Те, кто недавно был зашитой, вдруг стал смертельным врагом.
Это была катастрофа. Никто не мог понять, что происходит. До дальних городов, населенных эльфами, доносились слухи один страшнее другого.
– Человечество столкнулось с войной и голодом, – сообщали караванщики. – Началась массовое бегство. Охваченные паникой люди собирают все, что могут увезти, и переправляются через Безымянную речку.
– Зачем? – вопрошали эльфийские главы. – Там лежат незаселенные, пустынные земли, по которым бродят лишь горные гоблины.
– Это потому, что там нет сторожевых замков, спасающих от их набегов. И там нет оборотней…
Собрали миротворческое войско и двинулись к темной гряде. В низине у переправы стало ясно, что с миром они опоздали. Берег, на сколько хватало глаз, был усеян обломками волчьей жестокости. Округу наполняли крики умирающих, мольбы о помощи и звон оружия.
– Остановитесь!
В пылу сражения нападавшие не заметил огромный отряд, подоспевший с юга. В нем были все: орки, тролли, гномы. Возглавляли его эльфы – как самые долго живущие и мудрые.
– Не лезьте не в свое дело, – огрызнулся наполовину перекинувшийся оборотень, бившийся на краю.
Вся одежды его была залита кровью. Она стекала даже с удлинившихся клыков, торчащих из его рта – убивая, волк рвал глотки своим врагам. Тут же забыв о непрошенных гостях, он резко повернулся и вогнал меч в грудь оказавшегося рядом человека. Поверженный закатил глаза и упал. Волк снова замахнулся.
– Довольно! – усиленный магией голос эльфа разнесся над противниками, оглушая и останавливая бой. – Хватит!
Теперь уже все увидели миротворческую армию и, повинуясь магическому приказу, замерли.
– Переговоры! – снова прокричал на весь берег эльф. – Я требую начать переговоры!
– Проваливай в бездну! – крикнул кто-то в ответ.
С пальцев эльфа сорвалась синяя молния и, пролетев между отшатнувшихся от нее воинов, ударила куда-то в гущу сраженья. Пламя охватило крупного оборотня, затянутого в медную кольчугу. Он закричал от боли и, упав, принялся кататься по земле.
– Убирайся туда, откуда пришел, остроухий!
– Не лезь не в свое дело!
Среди двуликих нашлись те, кого это показательное наказание не охладило.
С кончиков пальцев эльфа сорвались еще две молнии и поразили смельчаков. Остальные стояли и смотрели растерянно. Подождав пару минут, не найдется ли еще несогласный, эльф щелкнул пальцами. Огонь погас.
– Я сказал – довольно!
Обгорелые оборотни были живы, но стонали от боли. Их конечности сгорели до костей, кожа почернела и отваливалась кусками. От их тел шел смрадный дым. Воняло горелым мясом и шерстью.
– Кто ведет вас? – обратился эльф к двуликим.
Оборотень, поднявший меч в воздух, стоял у самой реки, в которой лежали разбитые перевернутые телеги.
– Назовись.
– Сначала сам назовись! – крикнул оборотень.
– Я Рэдариэл, сын Гарабета из Туманного леса.
– А я Дарион, сын Мануорта, альфа стаи Поющего неба. И я хочу знать, по какому праву ты вмешиваешься в правосудие, которое я вершу?
– Правосудие? Не слишком ли громкое слово, чтобы называть им убийство женщин и детей?
– Самое подходящее слово для истребления этого гнилого племени! – прокричал в ответ оборотень.
Разговор велся через поле боя, на котором лежали убитые, стонали раненые, плакали женщины и дети.
– Да в чем наша вина? – прокричала женщина, сидевшая на земле.
На ее коленях её лежала голова мертвого мужчины.
– За что?
– Они все сошли с ума! – раздавались