Бёрк. Оборотни сторожевых крепостей. Ли Литвиненко
ворота. – Трусы, вас не спасут замки и запоры! Красный мор найдет вас везде!
Словно живой факел металась она по улице, и было видно, как покрывается волдырями её кожа.
– Она неправа. – Мать хотела добавить, что соседка сошла с ума, но кашель снова прервал её.
– Почему подожгли их дом? – спросила девочка.
Она слышала обрывки разговора родителей, запальчивые слова мамы и еле слышные ответы отца. Но тогда у неё был жар, и что происходило вокруг, она толком не понимала. После дома тетки Дины сгорели еще несколько. И каждая ночь была освещена чьим-то погребальным костром.
– Люди решили, что там все умерли. Так нужно, чтобы инфекция не расходилась дальше. Нужно сжечь все, что могло касаться больного человека. И их тела… Ничто не должно выйти на улицу.
– Поэтому наши двери заколотили?
– Мы заразные… То есть я. Ты уже нет.
– Мне можно выходить?!
Девочка радостно встрепенулась. Второй день она чувствовала себя хорошо, и сидеть все время в доме ей надоело. Если она не несет угрозу, можно пойти погулять с друзьями, как прежде.
– Тебя не выпустят.
– Но ведь ты говоришь, что я не заразная!
– Послушай меня, милая, – женщина заговорила со своей пятилетней дочкой как со взрослым человеком, – мир жесток. Никто не станет рисковать собой и своей семьей ради одной маленькой девочки, ведь люди по сути своей темные и трусливые существа. А еще эгоистичные. Они спалят нас сразу, как только перестанет гореть лампадка. Желающих проверить, есть тут кто живой или нет, не найдется.
– Они знали, что тетка Дина живая?! – вдруг с ужасом поняла девочка.
Соседку стало жалко. Это была добрая и приветливая старушка, часто угощавшая её пирогами. Сначала она потеряла всю семью, а потом, спасаясь, выбиралась из горящего дома, подожженного соседями. Громко, проклиная весь человеческий род, она умерла посреди улицы, как бездомная собака.
– Им было все равно, – потерянным голосом ответила мать. – И до проклятых тоже никому нет дела.
– Проклятых?
– Тех, кто выжил, называют проклятыми.
– Так от мора не все умирают?
– Не все. Редко, но выздоравливают. Девочки или молодые девушки. Они остаются бесплодными и изуродованными, но живут. Узнать их можно по ярким приметам: тела проклятых покрыты рубцами, оставшимися после нарывов.
– Но я никогда не встречала таких.
– Есть закон, по которому проклятым запрещено жить среди здоровых людей. Их всегда отсылают.
Женщина говорила сбивчиво и тихо, словно повторяла заученный текст. От её злого голоса дочке стало страшно, она поежилась, ближе прижимаясь к материнскому боку.
– Но куда? И зачем?
– Подальше с глаз долой. Чтоб не напоминали про постоянную угрозу. Люди считают проклятых заразными. Как бы ни доказывали лекари обратное, страх перед калеками не проходит. И закон не отменяют.
– Что еще за закон такой?
Девочка не очень понимала, что говорила мать, но слушала внимательно, словно это была очередная