Колумб Замоскворечья. Александр Островский
Погоди да погоди! Уж я и так ждал довольно. Ты полно пужать-то: не страшно.
Рисположенский. Ты думаешь, мне никто не поверит? Не поверит? Ну, пускай обижают! Я… я вот что сделаю: почтеннейшая публика!
Подхалюзин. Что ты! Что ты! Очнись!
Тишка. Ишь ты, с пьяных-то глаз куда лезет!
Рисположенский. Постой, постой!.. Почтеннейшая публика! Жена, четверо детей – вот сапоги худые!..
Подхалюзин. Все врет-с! Самый пустой человек-с! Полно ты, полно… Ты прежде на себя-то посмотри, ну куда ты лезешь!
Рисположенский. Пусти! Тестя обокрал! И меня грабит… Жена, четверо детей, сапоги худые!
Тишка. Подметки подкинуть можно!
Рисположенский. Ты что? Ты такой же грабитель!
Тишка. Ничего-с, проехали!
Подхалюзин. Ах! Ну что ты мораль-то эдакую пущаешь!
Рисположенский. Нет, ты погоди! Я тебе припомню! Я тебя в Сибирь упеку!
Подхалюзин. Не верьте, все врет-с! Так-с, самый пустой человек-с, внимания не стоящий! Эх, братец, какой ты безобразный! Ну, не знал я тебя – ни за какие бы благополучия и связываться не стал.
Рисположенский. Что, взял? А! Что, взял? Вот тебе, собака! Ну, теперь подавись моими деньгами, черт с тобой! (Уходит.)
Подхалюзин. Какой горячий-с! (К публике.) Вы ему не верьте, это он, что говорил-с, – это все врет. Ничего этого и не было. Это ему, должно быть, во сне приснилось. А вот мы магазинчик открываем: милости просим! Малого робенка пришлете – в луковице не обочтем.
Доходное место
Комедия в пяти действиях
Действие первое
Аристарх Владимирыч Вышневский, одряхлевший старик, с признаками подагры.
Анна Павловна, жена его, молодая женщина.
Василий Николаич Жадов, молодой человек, племянник его.
Аким Акимыч Юсов, старый чиновник, служащий под начальством Вышневского.
Онисим Панфилыч Белогубов, молодой чиновник, подчиненный Юсову.
Антон, человек в доме Вышневского.
Мальчик.
Большая зала в доме Вышневского, богато меблированная.
Налево дверь в кабинет Вышневского, направо – в комнаты Анны Павловны; по обе стороны на стенах по зеркалу и под ними столики; прямо входная дверь.
Вышневский в байковом сюртуке и без парика и Вышневская в утреннем наряде. Выходят из половины Вышневской.
Вышневский. Какая неблагодарность! Какая злоба! (Садится.) Пять лет вы за мной замужем, и в пять лет я не могу ничем заслужить вашего расположения. Странно! Может быть, вы недовольны чем-нибудь?
Вышневская. Нисколько.
Вышневский. Я думаю. Не для вас ли я купил и отделал великолепно этот дом? Не для вас ли я выстроил в прошлом году дачу? Чего у вас мало? Я думаю, ни у одной купчихи нет столько бриллиантов, сколько у вас.
Вышневская. Благодарю вас. Впрочем, я ничего от вас не требовала.
Вышневский. Вы не требовали; но я должен был чем-нибудь вознаградить вас за разность в летах. Я думал найти в вас женщину, способную оценить жертвы, которые я вам принес. Я ведь не волшебник, я не могу строить мраморных палат одним