Страшный доктор. Реальные истории из жизни хирурга. Натан Варламов
жрать! Давайте, по пакетикам сложили и пошли домой, я сегодня дежурю, – не поворачиваясь к нам, бормотал он в открытое окно.
– Окно закрой, сейчас сдует! Игорь! – возразил Гималай.
– Кому прохладно – идите в теплый коридор, – непоколебимо, как скала, стоял наш морж.
– Ты его шкуру видел? – продолжил шеф.
Два раза чиркнув зажигалкой, Игорь прикурил.
– Смотри, смотри, сейчас обидится, – с ухмылкой продолжал Гималай.
– Ладно, давайте расходиться, – предложил Елисей, – а то Игоря Алексеевича сейчас начнет тошнить.
– От тебя уже давно тошнит. Тебя четыре ребенка ждут, иди домой, – выпячивая нижнюю губу, фыркнул Игорь.
– На диване видел вмятину размером с луну? – обратился ко мне Гималай.
– Вот этот кратер? – решил пошутить я.
– Так… – обернувшись в мою сторону и сморщив лоб, Игорь зафиксировал свой взгляд на мне. – А для тебя будет партийное задание.
Достав из надорванного халата сморщенную купюру в 100 рублей, он положил ее мне в карман на груди:
– Сгоняй в магаз и возьми мне сигареты, только тонкие! Понял? ТОНКИЕ! Можно с кнопкой, – наказал Игорь Алексеевич.
Выбора у меня не было. Закрыв дверь под хохот коллег, я пошел. Путь мой был недлинный, метров четыреста до киоска на остановке.
– Мне сигареты тонкие, пожалуйста, можно с кнопкой, – сказал я продавщице.
Мне протянули Kiss с ментолом. Я забрал сдачу и направился формировать дружеские отношения с Игорем. Легкий и теплый снежок меня очень воодушевлял. Я отлучился всего на 5 минут, однако в отделении уже царила тишина. Дверь в ординаторскую была закрыта. Я постучал и услышал скрип дивана. Я постучал еще раз, но настойчивее.
– Врач ушел в операционную! – с некоторой одышкой воскликнул Игорь.
– Да это я.
– Ох. – Я вновь услышал скрип дивана и тяжелое дыхание, после чего дверь отворилась.
– Вот, – протянув пачку дамских сигарет, сказал я.
– Попроси его водку принести – так он одну возьмет! Как это можно курить? Они у меня изо рта вываливаются, я же не бабские просил, а тонкие. Уф, давай сдачу.
Растерявшись, я отдал ему явно больше, чем следует. Его голос внушал ужас. Он как тролль из-под моста. Социопатичный, грубый, страшный, ему только дубины не хватало для полноты картины.
– Ой, ладно. – Захлопнув дверь прямо перед моим носом, Игорь завалился на свой диван.
Я стал для отделения и гонцом, и писарем, и айтишником. Но я получал возможность помогать на дежурствах. И помогал я всем: Елисею, Гималаю, шефу на плановых операциях и каждому, кто попросит подержать камеру, просушить рану, зашить доступ. С момента моей самостоятельной операции прошло достаточно времени, и жажда стоять на месте оперирующего хирурга не утолялась. Естественно, «прыщи»[16] я вскрывал сам, без какого-либо контроля.
– Можно мне аппендицит сделать? – спросил я на дежурстве во время перекуса у Елисея.
– Найди и делай.
– Подробнее?
Имеются в виду различные фурункулы, карбункулы.