«Великое отступление» и стабилизация Восточного фронта. 1915 г.. Алексей Олейников
а некоторые из них, к горю начальников, умирают на их глазах. Дивизия, вышедшая из боев в составе 1000 человек и не получившая немедленно пополнений, постепенно расходует и свой небольшой кадр, навсегда выбывая из рядов армии как прочная маневроспособная единица. Получается затем дивизия совершенно ополченческого типа…»[7]
Офицер 269‑го пехотного Новоржевского полка вспоминал: «К августу 1915 года из 11 молодых прапорщиков, прибывших в Новоржевский полк в начале января 1915 г. (5 Алексеевского военн. училища и 6 Александровского военн. училища), остался невредимым только один, да и он кончил войну инвалидом. Из прибывшего пополнения составился 2‑й батальон. Фельдфебелей и унтер-офицеров дали из 1‑го батальона. Офицеров старых не было, и в командование ротами 2‑го батальона вступили только что прибывшие прапорщики, да и батальоном командовал некоторое время тоже прапорщик В.Ф., но считавшийся уже старым офицером полка, так как состоял в полку с января 1915 года. 3‑го и 4‑го батальонов в это время совершенно не существовало. Вот что представлял наш полк в августе 1915 года».
А.М. Зайончковский отмечал: «при таких условиях, силы сторон для борьбы были совершенно неодинаковы и вся задача Алексеева должна была свестись к выводу русских армий из-под того удара который нацелило на них немецкое командование».
Понижающаяся численность боевых частей сокращала возможности огневой обороны русских войск и препятствовала производству ими контратак – т. е. налицо поневоле снижающаяся оперативно-тактическая активность.
Таким образом снизилась как маневроспособность, так и оборонительная устойчивость русских войск.
Учитывая переход стратегической инициативы в руки противника, начавшего реализацию «Летних стратегических Канн», и наличие недостаточной ресурсной базы (переброски в Галицию ослабили и армии Северо-Западного фронта), было принято решение на отход.
Решение начать отход и постепенно спрямить выпуклость фронта, чтобы избегнуть возможного окружения центральной группы армий Северо-Западного фронта в Польше, было принято на совещании 22 июня при штабе фронта в г. Седлец. На этом совещании была уяснена та степень опасности, которая угрожала русским армиям, если они будут удерживать район Варшавы. Совещание признало необходимым дать главнокомандующему армиями фронта М.В. Алексееву право, в зависимости от обстановки, отводить свои войска до линии Ломжа – Малкин – Коцк – Влодава – Ковель. Внимание было акцентировано на необходимости беречь живую силу, без которой продолжение борьбы невозможно. Директива Ставки давала М.В. Алексееву полную оперативную свободу в вопросе регулирования отхода армий – он должен был руководствоваться только оперативной обстановкой и не спрашивать разрешения на каждый отвод войск.
Автор концепции активной стратегической обороны в летней кампании 1915 г. (он же и реализовал схему стратегического отхода и эвакуации Польши) – главнокомандующий армиями Северо-Западного
Весна и лето 1915 г. Из писем генерала от инфантерии М.В. Алексеева // Военная быль. 1966. № 71. С. 37.