В воскресенье деревья не растут. Камиль Нурахметов
на природе…, среди деревьев у воды…, с очень добрыми собаками среди цветов с марихуаной. Счастливые!» – подумала она и глубоко затянулась ядовитым дымом.
Между домами быстро пролетел голубь в погоне за промелькнувшей черной черточкой.
«Муха? Что делает муха на такой высоте в самом конце теплой зимы? Кто-то выгнал из дома прямо в форточку? Плохо себя вела, жужжала, надоедала, садилась на хлеб… А здесь её встретила голодная птица. А разве голуби жрут зимних мух на высоте десяти человеческих этажей? Вот в чём мой вопрос, вашу мать! Уже весна… Хочу новое платье… и те туфли с пятой ветрины (от слова-ветер) с красной подошвой и красивой застежкой…, но мне не хватает 600 долларов. Ненавижу всех…! Везде одно и то же…, погоня за жратвой, чтобы встречать новые восходы Солнца с Востока. Блин, как это всё скучно и предсказуемо…, ненавижу!»
Ольга посмотрела на Берковича, быстро пожирающего толстую яичницу с румяными кусками сосисок. Он чавкал, как голодный свин, часто цокал вилкой о тарелку, шевелил челюстями сверху вниз, а затем снизу вверх. Это умиляло и раздражало. Ольга зло улыбнулась. Эдик сидел за столом в новеньких, баскетбольных, шелковых трусах с номером «22» и в майке с надписью на фламандском языке и рисунком богомола без головы. Прочесть и понять смысл написанного было невозможно, потому что она не учила фламандский ни в школе, ни в театральном, нигде …
– Ты небритый, как камышовый кабан, ты выглядишь как мистический анархист после освобождения Эйфелевой башни от безбилетников. Я не могу прочесть надпись на твоей майке, но мне кажется, что там напечатано что-то вульгарное, гадкое и дерзкое…
– Совершенно верно…, вульгарней не бывает…, – ёрничал Эдик, перекусывая пополам зеленый огурец без шкурки, – там написано на фламандском –«Мир без марихуаны – это как жизнь богомола без головы!»
– Наверное, им виднее…, тем, кто каждый день проводит профилактику своей неудовлетворенности.
– Оль, все, кому не нравиться этот мир, все, кто стёр свою кожу на ладонях в борьбе за своё волеизъявление в этом гребаном бульоне, все они стараются убежать в мутные джунгли и туманные пальмозаросли вдоль океана с помощью алкоголя или любых видов нарколиза. Умные голландцы, они же нидерландцы, они же давно разно генный мешанный народ, мудро сообразили, какие деньги можно зарабатывать на человеческом пороке и на человеческом побеге из всеобщей грустной реальности. Людям, по большому счету, нужны положительные эмоции в больших количествах, а государство им всю жизнь предлагает квадратные рамки законов, стену, решетки, километровый список запретов, наручники, колючую проволоку и неукоснительное соблюдение дурацких правил, которые само государство никогда не соблюдает и в ближайшем будущем не собирается этого делать. Народ, у кого есть мозги и склонность в самооценке, рано или поздно, осознав свою беспомощность на волнах предложенного ему жизненного керосина, начинает обязательно искать пути побега, оставаясь на месте.