Кровь на холсте. Дэн Райт

      – Дамы вперед, – Джорджи пропускает их перед собой.

      Побрякивая амуницией, девушки, одна за другой, погружаются в кабину.

      За ними заходит широкоплечий здоровяк и, засекая время на часах, чуть ли не вдавливает Эшли в стену, а как только в лифт заталкивается Джорджи, тот в следующую же секунду щёлкает по клавише восемнадцатого этажа.

      – Слышь, – раздаётся низкий голос Гуся, – ты чё творишь? Тебе же сказали: полторы минуты.

      – К черту полторы минуты, – отвечает. – Здесь старющие лифты – они и так долго поднимаются, а с твоей тушей мы вообще полчаса ехать будем… Если, разумеется, не застрянем на полпути, – добавляет Джорджи, ещё пару раз тыкая по кнопке.

      – Хотя б не каркай, давай.

      Двери со скрипом закрываются перед ними…

      Лифт трогается, и через сквозные дыры, ближе к полу, кабина начинает заполняться жутким гулом, который становится всё громче по мере того, как подъемник набирает скорость.

      – Так, девушки, – снова звучит голос здоровяка уже на фоне шума. Не поворачиваясь, он обращается к ним: – Оружие на предохранители, и не снимаем до самого конца.

      Напарницы переглядываются у него за спиной, но Эшли, чуть помедлив, всё же подчиняется его требованию:

      Щёлк… – раздаётся сквозь всё нарастающий гул, подчеркивающий напряжение в кабине.

      – Не слышу второго щелчка, – произносит здоровяк спустя всего секунду.

      Но несмотря на его грозный тон, второму щелчку не суждено было раздаться.

      – Ты извини, – говорит Кэрол, – но я лучше в тебе дырку проделаю, чем позволю кому-нибудь сделать это со мной…

      Мгновение потупив, здоровяк попытался обернуться, но Джорджи вовремя останавливает его:

      – Да ладно тебе, – говорит, положив руку ему на плечо. – Отстань ты от девчонок. Им даже спусковой крючок не придётся трогать.

      Мужики ещё несколько секунд не сводят друг с друга глаз, но затем здоровяк с недовольным видом отводит взгляд обратно к подрагивающим дверям лифта.

      Однако напряжённое молчание продлилось недолго – через некоторое время Кэрол наконец-то решает задать один давно интересующий её вопрос:

      – Слушайте. Знаю, сейчас, наверно, некстати, но я всё никак не могу понять, почему ваши подразделения не обязаны использовать body-камеры на оперативных заданиях?

      – Потому что, если нас вызывают, значит будет кровь, – грубо отвечает Гусь. – Кому на это смотреть охота?

      – Брехня всё это, девчонки, – оборачивается Джорджи. – Если бы мы стреляли не по отбросам, нам даже в жопу камеры повставляли бы. Пока мы убиваем друг друга – всем плевать. Это настоящая война. Скоро увидите…

      А после его слов лифт неожиданно встряхивает: лампы на потолке затухают, и кабина, замерев, погружается во тьму.

      – Чтоб тебя… – звучит голос Джорджи. – Мы что, реально застряли?

      Но спустя пару секунд над дверями лифта загорается тусклая аварийная подсветка, которая озаряет зеленоватым