Чай с лимоном. Алексей Бецкий
между тем, теперь уже удивлено, смотрел на меня. Когда я вошел в комнату, то он спешно встал, освобождая мне стул.
– Прошу, сударь! – сказал он мне и слегка коснулся меня.
Меня как током дернуло. Я почувствовал это касание. А галлюцинации не чувствуешь. Наверное.
Я сразу дотронулся до Суворова и понял, что чувствую его. Моя рука прошлась по его орденам, точно повторяя их очертания. Это не видение. Он реален. Но руку я поспешил отдернуть, ибо лапать чужого человека (или не человека) как минимум невежливо.
Допустим, мой глюк даже осязаем, но что это значит? Ровным счетом ничего, разве что лечение теперь будет дольше. С другой стороны, почему именно Суворов? Я ничего против не имею, но ведь были персонажи и посимпатичнее, например Мерлин Монро, так было бы куда приятнее. А вот перспектива видеть в ближайшее время этого старичка меня ничуть не радовала.
И тут же пришла другая мысль: я уже воспринимаю этот субъект как должное, как нормальное, не противоречащие законам физики явление. Быстро же у меня наступила стадия принятия, ничего не скажешь.
– Так вы… Настоящий?
Даже интересно, что ответит? «Нет, искусственный. Я твой глюк, будем знакомы?».
И тут вырвался смешок. Именно вырвался. Видать совсем с катушек полетел. И ладно: если сходить с ума, то масштабно и по всем фронтам.
Суворов улыбнулся:
– Конечно, и я должен тебе помочь. Моя задача – стать на ближайшее время твоим помощником и спутником.
Я чуть не упал. Бог с ним, если этот глюк будет, пусть даже он осязаем и разговаривает со мной, это все можно пережить. Но когда глюк станет нянькой… это уже ни в какие ворота! Поэтому спросил:
– Моим?! Но зачем?
– Пора выбираться из тьмы невежества и глупости. И в этом тебе нужна рука помощи, – сказал он и подал мне свою крепкую мужественную руку.
ГЛАВА 3
Я еще долго допрашивал моего нового знакомого, однако ничего нового так и не узнал. Но сама перспектива получить личного психолога-консультанта в лице исторического деятеля меня знатно позабавила. На каком-то этапе нашего разговора я даже начал сомневаться в том, что мой новый знакомый – глюк. Всячески пытался гнать эти мысли прочь, но они вели себя, как тараканы: прятались в щели при появлении угрозы и тотчас же вылезали, стоило мне отвлечься от них.
Расспросы мои прервал звук ключа, которым мама обычно открывала дверь. Звук этот я могу узнать из тысячи других, ибо за столько лет чего только он не предвещал: и скандалы, и ругань, и похвалы, и прочие прелести жизни троечника. И только в этот момент я осознал всю серьезность это неожиданной встречи. Что же скажут родители…
Ну а что бы я сказал, окажись мой сын шизиком? Наверное, сгреб бы в охапку и отправил в психушку. В общем все для его же блага.
– Гриша, мы дома! – донесся из прихожей голос отца.
Я молча вышел к ним, Суворов проводил меня взглядом.
– Привет! Как дела в школе? – последовал