Убежище. Книга пятая. Ольга Назарова
и воплями оскорблённых собеседников!
Нет, в поезде людей было полно, и она даже пообщалась с некоторыми, но они научились ловко нырять в свои купе и закрываться изнутри. В вагоне-ресторане ей ссориться расхотелось, потому что официантка напоминала самую хмурую из всех продавщиц советского времени и выглядела так, словно могла вывернуть /вывалить/ заказанную еду прямо на причёску Антонины.
К счастью, Антонина Ивановна не видела, как эта грозная женщина преображалась, когда подходила к другим столикам. Там, где сидели люди, которые приходили поесть сами, а не пожрать других, она была улыбчивой, приятной и заботливой.
Ещё была возможность покритиковать Кирку, но внучка, сев в поезд, словно закрылась изнутри: ничего не отвечала, не реагировала на колкости, кроме того, первого дня, когда выскочила из купе при разговоре Антонины с Людмилой.
Короче, дефицит общения и энергетического баланса требовал хорошенького, полноценного скандальчика, вот Тоня и начала его, только ступив со ступенек вагона на многострадальную платформу, а тут такой облом!
Людей, которые могли с ходу её остановить, Антонина Ивановна невольно, где-то глубоко-глубоко в душе уважала. Правда, это никак не проявлялось внешне и нападки на подобных людей она делала даже активнее: азарт, знаете ли… Но в данный момент лучше было слегка притормозить. В конце концов, платить за гостиницу Антонине категорически не хотелось, а Вовичек выглядит так, словно всерьёз может и не пустить её и Кирку в гости.
– Вовичек! – моментально переобулась в воздухе Антонина Ивановна. – Ты что? Ты решил, что я хочу вас ОБИДЕТЬ?
Это тоже было попыткой прощупать противника – подаст назад? Смутится? Почувствует себя неловко?
– Именно! – жёстко ответил Владимир, не страдавший излишней вежливостью.
– Вовичек, как ты мог? Как ты только мог такое подумать? Я старая женщина… здоровье слабое, – опять проверка боем.
– На вас пахать можно! – видал он подобных личностей подальше от себя, желательно в пинковом полёте! Правда, у нас не принято так обращаться с пожилыми, пусть даже исключительно вредными людьми, но вот обижать маму он этой самой тётке точно не позволит! – Короче, или вы ведёте себя прилично, то есть держите рот на замке, или мы уходим, а вы как хотите. Но появляться около маминой квартиры не советую. Понятно?
Антонина Ивановна хмуро поджала губы, даже несколько пожевала их, чтобы сдержать рвущиеся ядкие слова, но перед глазами возникли расценки на гостиничное проживание, просмотренные в интернете, и она сдержалась. Нет, деньги были, и даже не её, а её сына. И можно было въехать в недорогой хостел, только вот она слишком любила себя и свой комфорт…
«Ну, ладно-ладно, впереди свадьба, там и повеселюсь!» – решила она.
Людмила, пока сын, по заветам Карлсона, курощал и низводил гостью, пробралась через чемоданы к Кире.
– Здравствуй! Меня зовут Людмила, я твоя двоюродная, ой, нет, по-моему, троюродная бабушка. Короче, это не важно!