Только он!. Ольга Кабацкая
внук в порядке. Спасибо, что поинтересовалась.
– Немедленно уез…
– И тебе всего хорошего, – сбросив вызов, я заблокировала её номер.
Сколько можно… нужно было ещё тогда так сделать. В тот момент, когда я окончательно поняла, что вместо поддержки и заботы не получу от матери не то, что ничего, а ровно противоположное.
Правильно говорят, что родные люди не всегда близкие. Иногда совершенно чужие по крови становятся ближе и роднее…
С какой-то апатией я вернулась к коляске, поправив Никитке накидушку. Весна хоть и пришла, но пока лишь календарная.
Вздохнув, я продолжила прогулку. Смотрела на пухлое личико сына и никак не могла понять, как можно не любить собственного ребенка? Как?
Раньше мне часто казалось, что я разочаровываю маму. Не так сижу, не так ем, не так общаюсь с отцом и братом… да, наверное, камнем преткновения в наших отношениях стал именно папа. Она так старалась сделать ему больнее после развода, и так злилась, когда каждый её ход не находил отклика.
Сменила мне фамилию на свою девичью? Папуля подсуетился и вообще удалил из всех источников информацию про бывшую жену и дочь. Девяностые, все дела, перестраховался… а вдруг, меня похитят, чтобы использовать против него? Глупость, конечно. Но в какой-то момент отец настоял, чтобы я прошла курсы с его начальником безопасности о том, как нужно вести себя с похитителями…
Матушка запросила алименты? Папа платил. Но не ей. Обучение? Вот, деньги на счет школы. Мне нужны лекарства? Пожалуйста, вот клиника, вот счет в ней, пользуйся… Я много ем? Ради бога – папа организовал еженедельную доставку продуктов.
В общем, способ бить отца по кошельку через меня, оказался не совсем рабочим. Через Стаса тоже не прокатило. Что у них с матерью случилось, я не знала. Но, в какой-то момент, они просто перестали общаться.
– Вспомни заразу – появится сразу, – прошептала я с усмешкой, наблюдая, как Стас паркуется у дома и выходит из машины.
Заметив меня, он явно хотел что-то крикнуть, но я успела приложить палец к губам, призывая его к тишине.
Брата я люблю, безусловно. Но если он сейчас разбудит Никитку…
К счастью, мою пантомиму Стас понял и приблизился к нам не крича при этом.
– Привет, – чмокнув меня в щёку, брат с интересом заглянул в коляску. – Как дела у племянника? Зубы начали резаться?
– Ещё нет, – не моргнув глазом соврала я, внутренне содрогаясь, вспоминая тот ужас, что начался, когда Никитке было семь месяцев. – Они у детей в три года только расти начинают.
– Это хорошо, – кивнул Стас. – Я слышал, что там жесть настоящая. И ещё ложку серебряную дарить надо.
– Лучше сразу столовый набор, – с убийственной серьёзностью кивнула я. – Ложки, вилки, ножи. На шесть персон. И только высшей пробы, сам понимаешь, дети…
– Не наглей, – щёлкнув меня по носу, Стас усмехнулся. – С нашей последней встречи я почитал про малышей до двух лет. Так что, – он развел руками в стороны, – не прокатит.
Не сдержавшись, я тихо рассмеялась.
Материнство