Мир охоты и крови. Микки Хост
старались как можно меньше говорить о том, что кто-то из демонов сумел заручиться поддержкой магов, потому что это могло посеять панику. К тому же они не знали наверняка, правда ли это. Николас несколько раз говорил, что это мог быть Иснан, предположив, что тот связан с Ренольдом, но Гилберту нужно было нечто большее, чем догадки.
Когда барьер был разрушен, Гилберт подлетел к едва дышавшей девушке и аккуратно приподнял ее голову, укладывая на своих коленях.
– Не следует ли ее убить? – тихо поинтересовался Енох.
– Тронешь ее – и я сам тебя убью.
Енох вскинул ладони. Шерая возилась с цепями, не обращая внимания на мгновенно изменившуюся атмосферу.
– Коалиция ей заинтересуется, – бросила она, переключаясь на кандалы вокруг болезненно худых и израненных ног девушки.
– Я знаю.
– Точно хочешь этим заняться? Мог бы передать заботу о ней кому-нибудь другому.
– От Лэндтирса ничего не осталось, никто ее не защитит и не поддержит.
– Но это сделаешь ты?
Шерая не могла не понимать, что девушка нужна им. Если демоны прятали ее здесь, значит, она нужна была им для какой-то цели. Возможно, даже то, что они ее бросили, было частью их плана, но это не означало, что Гилберт позволит Сонал из рода Арраны, принцессе Лэндтирса, и дальше гнить в камере.
На самом деле Шерая переживала за него – думала, что Гилберту будет тяжело находиться рядом с девушкой, буквально воскресшей из мертвых, которая должна была стать частью рода Лайне. И что та, когда заговорит, наверняка будет очень злой и спросит, почему ей помогает Гилберт, а не он.
– Просто освободи ее, – пробормотал Гилберт, заметив, как Сонал пытается пошевелить рукой. Он мгновенно поймал ее хрупкую ладонь, покрытую гниющими ранами и струпьями, со сломанными и вырванными ногтями, и несильно, успокаивающе сжал. Изобразив самую дружелюбную улыбку из всех, которая только была в его арсенале, он произнес: – Пожалуйста, потерпите немного, Ваше Высочество. Мы обязательно…
– Фортинбрас? – совсем тихо прохрипела Сонал. – Это вы?
Гилберт шумно вдохнул. Шерая продолжила аккуратно ломать кандалы магией, а Енох с невозмутимым выражением лица вышагивал за пределами камеры, будто высматривал опасность, и делал вид, что ничего не услышал. Сонал слабо сжала ладонь Гилберта и повторила:
– Фортинбрас, я…
– Я Гилберт, – кое-как выдавил юноша. – Гилберт, помните, Ваше Высочество?
Вряд ли она помнила. Да и повзрослевший Гилберт и впрямь напоминал Предателя в те времена, когда он еще был просто Фортинбрасом из рода Лайне.
– Что?.. Где…
– Тише, Ваше Высочество. Потерпите немного, мы вот-вот вас освободим и доставим к целителю.
– Но где…
– Потом, Ваше Высочество. Все вопросы – потом.
Если он вообще доживет до этих вопросов. Если Сонал вдруг не впадет в истерику и не попытается наброситься на него. Если он сумеет выдержать огромные пласты воспоминаний, наваливающихся