Присутствие. Наталия Георгиевна Княжинская
ну что ни спроси, ничего у него нет. И Он вообще не переживает ни о чем. Это ж как шибануть должно было, чтоб такое просветление получить?! Нет! Более того! Память отшибло, но теперь он за несколько дней изучил всю историю с религиями вместе взятыми?! Чего вы переживаете, говорит он! – Митрич встал с места и пошел куда-то вглубь сада.
– Ты не обижайся на него. – Арчи уже нацепил на нос очки. – Просто последнее время творится в мире что-то уж совсем странное. Ты вот, друг, не помнишь ничего, и это, может, даже и хорошо! А мы стараемся жить тихой жизнью и не вникать ни во что. И вот, гляди ж ты, всё равно никуда от этого мира не спрятаться.
Михаил слушал Аркадия, глядя на живописную тропинку, по которой ушел вглубь сада Митрич. Вдруг Митрич проявился в зеленом солнечном коридоре. Он что-то аккуратно нес в ладонях.
– Глядите-ка! Кого нашел!
– Ох ты, кроха! Скворец молодой. Из гнезда выпал.
– В момент бы кошка слопала, если бы я не увидал. Она уж в позу встала, и тут я.
– Надо его обратно, в гнездо.
– Да как? Лестницы такой высокой у нас нет. На дерево я не полезу. Сломаю. Или сам сломаюсь, когда рухну вместе с веткой. Если только Рыжий полезет? Он самый компактный из нас.
– Не, я высоты боюсь, вы чего? Не, не полезу.
Михаил подошел к Митричу, погладил звонко пищащего птенца по крохотной головке, молча забрал его и пошел вглубь сада.
Все дружно отправились за ним.
Хипарь подошел к самому высокому дереву, спрятал птенца за ворот рубахи, отчего рубаха его затрепетала на уровне сердца, будто сердце хипаря выпрыгнуло наружу и застряло за белой тканью, поплевал на руки и полез вверх. Ловко, с невероятной легкостью, как заправский гимнаст, Миша добрался до цели, пробравшись по весьма хрупкой ветви до птичьего гнезда, вынул нежное существо из-за ворота и аккуратно вернул пропажу на место. Благодарные родители радостно щебетали и кружили рядом.
Глава 5
– Что ты взъелся на парня. Ну, странный. Согласен.
Аркадий, Митрич, Темыч и Рыжий сидели на прежнем месте. Аня с Мишей давно ушли по своим делам, и день уже клонился к вечеру.
– Не знаю.
– А я знаю! Ревнуешь потому что.
Митрич взглянул исподлобья на богатыря флейтиста, осмелившегося сказать правду.
– Да понятно всё! Что?! – продолжил бесстрашный Темыч. – Не ревнуй. Они не пара, это ж видно. Оба блаженные. Нет между ними ничего. Сплошная философия.
– Слышьте, погодите вы с романтикой этой! Я вот что спросить-то хотел. – Рыжий встрял вовремя, так как Митрич начал подозрительно сопеть. – Темыч, к тебе вопрос! Они ж не помнят ничего, проспали всё. – Он пренебрежительно махнул в сторону Арчи и Митрича. – А ты видел, свидетельствовал, так сказать.
– Ну?
– Ну! Нюта же говорила про лицо в небе!
– Ну?
– Ну что «ну»?! Ты-то видел?!
– Видел.
– Что думаешь?
– Я думаю, что это всё подстроено. Вот что я думаю! Технологии!
– А мирового лидера на фото видел? Похож?
– На кого?
– Темыч,