Убийство в Тамбовском экспрессе. Валентина Андреева
Подпольные миллионерши каждую секунду должны быть начеку. Главное, не знаешь, что с подкинутой бесценностью делать. Сдать в милицию? Ну сдадим, за временное сокрытие… ответим. Придумать ответ не проблема.
А вдруг хозяин статуэтки объявится и потребует ее возврата? Методом убеждения. Насильственным. А за самодеятельность… Мама дорогая! Ир, ты не знаешь, из милиции можно вернуть то, что туда попало? Или «что попало, то пропало»? В хорошем смысле… блин, с плохим конечным результатом. Может, лучше подождать этого хозяина? Как думаешь, сорок дней хватит? Со дня его смерти… Время так быстро бежит, не заметим, как до пенсии досидимся. Представляешь, перспективу? Сидим себе спокойненько, дурью маемся от безделья, как на Олимпе, а нам государство еще за это деньги платит.
Наталья и дальше бы плела словесные тенета – когда волнуется, не остановишь, – да отвлекла мелодия мобильника, оживившая ее молчаливый карман. Осторожно вытянув аппарат наружу, подруга одним глазом посмотрела на номер абонента и зачем-то прикрыла его рукой. Маскировалась, что ли? Ан нет! Номер ей понравился, потому как она сразу сняла маскировку, поднесла трубку к уху и обиженно поинтересовалась:
– Кэтька? Ты что, решила не только своего стоматолога, но и меня разорить своей необдуманной мобильной связью? Норвегия не Подмосковье, а я… Что?!
Наташкин вопрос, заданный паническим тоном, заставил меня поднять руки вверх, а затем съехать по стенке вниз. Прямо на второй по счету коврик, об который у нас положено вытирать ноги, первый лежит с обратной стороны двери. Лично я им одним и пользуюсь, сын вообще не задерживается ни на том, ни на другом, дочь с мужем разуваются сразу в коридоре, только муж старательно шаркает подошвами, поочередно задействуя оба.
Полноценного диалога с Кэтькой у Наташки не получалось. Сначала она ахала, затем экала, дакала и мычала, сосредоточенно наблюдая за моей упертой усидчивостью. Завидовала, наверное, не хотела снова ронять свое достоинство сорок восьмого размера на пол. Словом, смысла переговоров я не уловила. Но чисто интуитивно догадалась, что он затрагивает наши с Наташкой интересы. А так как они сосредоточились на стремлении немедленно и безвредно избавиться от многомиллионной опасности, заподозрила появление новых фактов в исторических приключениях «Небесной Венеры».
Закончив разговор непонятным «угу», подруга деловито нахмурилась, сунула мобильник в карман, поправила волосы и заявила, что в квартире невыносимая жарища с духотищей. В доказательство принялась расстегивать пуговицы своего шикарного халата, напяленного прямо на старенький свитерок. Забыв, что пуговиц и в помине нет, упорно искала их не меньше минуты. Пальцы так и бегали снизу вверх и обратно, словно по клавиатуре поставленного «на попа» пианино. Я неотрывно отслеживала их стремительный бег, невольно закрыв уши ладонями. Не от воображаемой какофонии музыкальных звуков, нет. Просто боялась услышать от Натальи какую-нибудь убойную новость.
– Я не могу обращаться к тебе свысока, – застопорившись пальцами в районе воротника, с