Фиалки цветут зимой. Дельфина Пессан
этот старикан.
– Вот что я хочу делать, – сказала я, кивнув на плакат.
И стала делать именно это.
С Жюстин нам пришлось разделиться. Она тоже сменила направление, выбрала технический профиль. У нее в классе только две девочки, но ей все равно. А я оказалась с кучей счастливых девиц, которые мечтают работать с детишками, но с учетом моей прошлогодней трагедии я тут, конечно, выбиваюсь из коллектива. А с Жюстин мы все равно остались подругами. Возможно, все дело в том, что наши различия идеально друг друга дополняют.
Короче говоря, мне неохота было ей объяснять, почему я болтаюсь полдня неизвестно где вместо того, чтобы тусоваться с ней. Я быстро набрала в телефоне: «Важное дело. Потом напишу», – и выключила звук, чтобы больше не отвлекаться.
Навигатор сообщил: «Вы прибыли в пункт назначения», но я уже и сама узнала домик. Мадам Флоран показывала мне фотографию, правда, сейчас ставни были закрыты. Крыльцо заросло сорняками, и, когда я потянула ржавую калитку, та заскрипела. Вытянутым в высоту фасадом, похожим на обиженное лицо, дом напоминал свою хозяйку. Я пошла через двор, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не примет меня за взломщика. Впрочем, я зря беспокоилась: на улице не было ни души. Казалось, в этой дыре вообще никто не живет. Может, здесь все давно умерли, очень уж было похоже на декорации для фильма ужасов.
Я завернула за дом и увидела перед закрытой кошачьей дверкой миску для корма. Она была полная. Репейник явно удрал, и я только зря проездила. От досады мне захотелось как можно скорее отсюда свалить, но тут перед глазами возник образ моей старушки. Ладно, раз я все равно здесь, можно и в дом войти.
Я вставила ключ в замок и немного надавила на ручку, как учила мадам Флоран. Внутри пахло затхлостью и немного плесенью, так что, несмотря на холод, я приоткрыла окно. В доме стояла мертвая тишина, но страшно мне не было. Наоборот, показалось, что это очень круто – оказаться в таком тихом месте, где нет соседских квартир: никто не хлопает дверью, не спускает воду в унитазе и не включает музыку на полную мощь.
Я медленно обошла комнаты: все здесь будто замерло в ожидании возвращения Виолетт Флоран.
– Мы забрали то, что я смогла увезти, то есть почти ничего, – рассказывала она мне. – От остального сын избавится, как только дом будет продан.
Я молчала, но она все равно бросилась защищать сына.
– Антуан вообще-то хотел немного подождать… с продажей дома. Это я его уговорила не затягивать и выставлять дом сразу. Если удастся продать по хорошей цене, я не буду для него обузой. И потом… какой смысл его сохранять? Ведь всем известно, что те, кто попадает сюда, уже не возвращаются.
Она не мигая смотрела вдаль перед собой, как будто видела там что-то такое, чего я разглядеть не могла.
– И зачем я все это рассказываю? Очень вам нужно тратить время на старую развалину!
Я помотала головой:
– Во-первых, как хочу, так время и трачу. А во‐вторых, дайте мне адрес, я поеду и сама посмотрю, что там.
Я почувствовала