Простой советский спасатель. Дмитрий Буров
не протяну.
– Лех… ты куда? Пришли мы, – Виталик замер возле прикрытой двери.
– Задумался! – я широко улыбнулся и не менее широко распахнул двери в студенческий пищеблок, в котором в реальной жизни никогда не был. – Привет, девчонки! А не угостите ли двух несчастных рыцарей пирогами да блинами? Можно и супчиком, подойдут и пельмешки с пылу с жару! А мы для вас… – я подмигнул обалдевшим от моей наглости трем девчатам, кашеварившим на кухне, – все, что хотите, сделаем. Правда, Виталя?
– Д-да, – смутившийся Виталик отводил глаза от раскрасневшихся от готовки девушек в домашних коротких халатиках.
– Леший, ты своим курортницам сказки рассказывай, а нам не надо, – хихикнула черноглазка, помешивая что-то в небольшой кастрюльке. – Знаем мы тебя, правда, девочки?
Девочки нестройно закивали, подтверждая слова подруги. Но стрельнуть глазками из-под ресниц и кокетливо улыбнуться успели, поправляя кто пуговичку на халатике, кто платочек на голове.
– Да какие курортницы, радость моя черноглазая? Черногла-а-азая каза-ачка, наливай-ка нам борща! – на свой лад перепел я фразу известной песни. – Признавайся, Галка, казачка ты или нет? Борщ-то наш кубанский варить умеешь? – широко раскрыв руки и делая вид, что сейчас подойду и схвачу в охапку, гаркнул я.
Черноглазая и черноволосая Галина заверещала, выхватила ложку из кастрюли и замахнулась на меня, отскакивая в сторону. Подружки запищали из солидарности, больше хихикая и делая вид, что будут сопротивляться.
Да уж, если и был секс в СССР, то точно в советских общежитиях. По-другому никак. Вон они какие… аппетитные, свежие, не изуродованные силиконом ни разу. Все свое, натуральное, так в ладони и просится… обнять, подержать, поцеловать.
Так, Леха, старый ты кобель, а ну, тормози! Тело-то у тебя во сне молодое, гормоны, поди, гуляют. А если над тобой сейчас медсестричка с иглой склонилась или, того хуже, с судном? А у тебя… кхм… причинное место колом стоит? Отставить думать о натуральных брюнетках и блондинках. А рыжуля-то просто огонь! Ишь как зыркает… на Виталика? Ого! Неожиданно!
– Так что, красавицы, угостите, чем товарищ Брежнев послал?
Бога я в последний момент с языка скинул, вспомнив, что в моем сне 1978 год. Что-то все больше мне начинало казаться, что никакое это не сновидение. Очень уж все такое… реальное, живое. Настоящее. Да еще эти запахи, ощущения настоящести, что в драке, что в столкновении со Светиком. И в общении с Женькой все было чересчур натуральным.
А имена? А истории? В той моей доинфарктной жизни я ни одну из этих девчонок не знал. На что угодно могу поспорить. Тогда откуда они взялись в моей голове? Почему не Галка, по которой я до сих пор невыносимо скучаю, да так, что порой во сне вою? Сам не слыхал, случайные ночные подруги рассказывали, когда будили. Стоп. Черноглазая-то Галина.
Я с трудом удержал улыбку на лице, впиваясь взглядом в чернобровку. Сердце вдруг сделало кульбит: сначала рухнуло в пятки, а потом забилось как сумасшедшее, выпуская надежду.
– Эй, Леший, ты чего? – перестав