Клон 8012. Anne Dar
и не испытывала бы страданий последние триста двадцать часов своей жизни.
Баркер действует не только своими руками – ему помогает парочка заинтересованных происходящим лаборантов. В общем и целом весь процесс походит на пытки: по утрам меня топят в бочке, ближе к обеду бьют, топчут и режут, вечерами подвешивают к потолку и водят скальпелем по рукам, ногам, торсу… Сначала я боялась, потому как всерьёз считала, что истеку кровью до смерти, но каждое утро следующего дня моё тело, по непонятной причине, заживало – свежие шрамы становились розовыми, а спустя ещё два дня полностью исчезали, не оставляя после себя и белых следов. Это было удивительно даже для меня.
Баркера постоянно не устраивала моя реакция на боль: он не желал слышать моих криков, но и рот мне не затыкал, ведь он стремился научить меня не терпеть боль, а именно не чувствовать её. Стремился очень рьяно, так, что каждый вечер перед моим повешением лично полосовал моё растянутое и связанное на кушетке тело: изо всех сил порол розгами мою спину до тех пор, пока я не прекращала кричать – он всякий раз надеялся на то, что я затыкаюсь из-за того, что приручила свою способность ощущать боль, и всякий раз разочаровывался, потому как я всего лишь теряла сознание. Я не видела состояния своей спины, но лаборанты, каждое утро водящие по моей пылающей коже своими мерзкими холодными пальцами, уверяли друг друга, будто моя рассеченная спина заживает быстрее возможного: сутки на схождение дермы, ещё двое суток на то, чтобы на её поверхности не осталось даже розовых следов – белых шрамов вовсе не было, хотя именно такие, белые и глубокие рубцы, после подобных пыток должны были остаться на моей коже до конца моих дней.
– Ты кровавый бифштекс! – обойдя меня сзади, Баркер изо всех сил продолжил бить меня по спине кожаным ремнём, приправляя каждую свою новую фразу ещё более сильным ударом. – Кусок мяса! Фарш! Что скажешь мне на это?! Отвечай!
Стоило ремню ещё раз, но с большей силой полоснуть меня чуть ниже лопаток, как я вздрогнула всем телом, но не вскрикнула и ничего не ответила. Баркер вновь обошел меня, и я уже думала, что он продолжит избивать меня тем же ремнём, только теперь по животу, но он вдруг приблизился к моему лицу и, не обращая внимание на мой измождённый хрип, проговорил совсем не тем тоном, который я ожидала от него услышать:
– Запомни, клон 8012, каждый день, проведённый в этом подвале, и особенно этот день, потому что к концу сегодняшнего дня ты будешь пребывать на грани своего помутнённого сознания… Запомни это состояние, чтобы вспоминать его, когда в будущем будешь переживать ужасное. Воспринимай эту часть своей жизни так: если ты смогла пережить эти муки, значит, сможешь пережить и всё остальное.
С этими словами он резко отстегнул ремни, на которых я висела, и прежде чем я поняла, что завалилась на бок, начал избивать меня ногами и кричать слова: “Боли нет! Боли нет! БОЛИ НЕТ!!!”.
Не могу вспомнить, как именно в моих руках оказалась спица. Видимо, один из лаборантов обронил её возле стола… Я очнулась только в момент, когда уже вогнала эту