Макунаима, герой, у которого нет характера. Мариу ди Андради
что иссушаешь дожди,
Сделай так, чтобы ветры моря-океана
Ворвались на мою землю
И тучи прогнали прочь,
И тогда треклятая моя станет
Светить ярко в ясном небе!..
Укроти воды всех рек,
Чтобы я, в них купаясь,
Мог забавляться с моею треклятой,
А она бы в них для меня отражалась!..
Так он пел. А затем слезал с дерева и рыдал на плече Маанапе. Жиге, всхлипывая от печали, подкладывал хворосту в огонь, чтобы герой не замерз. Маанапе, глотая слезы, взывал к белочке Акутипурý, сове Мурукутутý, жабе Дукукý – ко всем этим хозяевам сна, приговаривая так:
Белочка-агути,
Дай своего сна кусочек
Макунаиме,
Ведь он грустит сильно очень!..
Потом он искал у героя клещей и убаюкивал его. Герой расслаблялся, успокаивался и крепко засыпал.
На другой день путники вновь отправлялись в глухие леса. И неотрывно следовала за Макунаимой свита красных ара и нандайя.
Шли они, шли, и вот однажды ранним утром, когда заря только-только начинала прогонять темноту, они услышали далекий девичий плач и отправились разузнать, в чем дело. Шли они полторы лиги и, наконец, увидели скалу, плачущую горючими слезами водопада. Макунаима спросил у скалы:
– Ты плачешь? Почему?
– Потому, что кончается на «у»!
– Расскажи, в чем дело.
И скала рассказала, что с нею приключилось.
– Да будет вам известно, что я дочь вождя МешоМешойтики, что на наречии моего племени означает Ползучка-Ползунок, а сама зовусь Найпи. Я была самой красивой девушкой племени, и все вожди соседних племен хотели спать в моем гамаке и отведать моего мягкого тела. Но когда они приходили ко мне, я кусала и пинала их ногами того ради, чтобы проверить их силу. Ни один не выдержал, и все они отправились несолоно хлебавши восвояси.
Мое племя находилось под игом черного змея Капéя, что живет в глубокой темной пещере вместе с большими муравьями. Каждый год в ту пору, когда деревья ипé, растущие на берегу реки, покрывались желтыми цветами, змей приходил в деревню выбрать невинную деву, которая должна была ночевать с ним в его набитой скелетами пещере.
Тем утром, когда мое тело впервые заплакало кровью, требуя мужской силы, на плетеные пальмовые листья моего шалаша сел филин и прокричал страшным голосом, а потом пришел Капей и выбрал меня. Деревья ипé переливались желтым блеском, все эти цветы упали на плечи плачущего воина Тицатэ, который служил моему отцу. В деревню пришла печаль, подобная полчищам черных муравьев, и стало тихо так, что самой тишины не было слышно.
Когда старый колдун вновь вынул из ямы ночную тьму, Тицатэ собрал все упавшие цветы и пришел с ними к моему гамаку в последнюю мою свободную ночь. И тогда я укусила Тицатэ.
Кровь брызнула фонтаном из прокушенного запястья, но юноша не обратил на это никакого внимания, а лишь издал любовный стон и заполнил мне рот цветами, так что я не могла больше кусаться. Тицатэ забрался