Сказания Бореалис. Шипы и Розы. Людмила Плеханова
рано заметила, что мальчик отличается от своих сверстников. Она окружила его заботой и слугами. Это был спокойный ребенок, который больше времени проводил в своем собственном мире, чем контактировал с окружающими.
Недуг сына не беспокоил его отца. Граф принял тот факт, что младший сын не сможет служит в армии или на высоких должностях при дворе. Он хотел дать ему хорошее образование, но не рассчитывал на успехи со стороны сына. Отец ласково называл его медвежонком за густую темную копну волос и плотное телосложение, и любил вечерами читать ему. Сын не всегда охотно шел на такие контакты, но рассказы отца или истории из книг поглощали его внимание целиком. Из-за своих особенностей к десяти годам он почти не умел читать сам.
Понявшись наконец с кровати, Мира быстро надела заготовленный с вечера дорожный костюм. Она вышла из комнаты, стараясь не шуметь. На этаже она зашла в небольшую кладовую. В блеклом утреннем свете она взяла сумку, плащ. Проверила, ничего ли она не забыла, осмотрелась. Все было готово, осталось сделать лишь одно.
Комната находилась чуть дальше по коридору. Тихонько пробравшись к ней, она приоткрыла дверь, за которой горел слабый огонек свечи. Девушка увидела кормилицу брата, которая сидела в кресле возле кровати мальчика. Рядом посапывал Гейр. Его волосы были растрепаны, руки разбросаны по сторонам, будто он вот- вот взлетит. Мира попросила Аннет покинуть комнату на некоторое время, и приблизилась к брату. Она встала на колени к его кровати и осторожно провела рукой по лбу. Мальчик зашевелился, наморщил лоб и приоткрыл глаза.
– Сестра, это ты? Это сон?
Мира нежно ему улыбнулась, он взял ее за руку и прижал к себе.
– Конечно, братик, мы во сне, чтобы мне тут делать так рано?
Мальчик нахмурился, крепко сжал ее руку
– Мне опять снилось что- то страшное. Все красное, и глаза… глаза не видят будто.
Мира привстала, поцеловала мальчика в лоб и поправила одеяло.
– Если опять приснится кошмар, вспомни, что это просто сон, хорошо? – сказала она.
Гейр кивнул головой, он опять засыпал.
– Я люблю тебя, сестра, – произнес он еле слышно и повернулся на бок.
«И я тебя, мой маленький».
Девушка вышла из комнаты. Кормилице Мире приказала заботиться о брате и никому не рассказывать о том, что она разбудила ее.
– С вами же все в порядке? Вы не попали в беду?
Мира покачала головой и добавила:
– Не забудь, что я приказала молчать, это главное.
Аннет ответила, что никто не узнает о случившимся и, проводив взглядом уходящую госпожу, направилась обратно на свой пост, к кровати Гейра.
Двигаясь по дому, Мира услышала, как начала просыпаться прислуга и, ускорив шаг, незаметно прокралась по коридорам и наконец- то вышла. Здесь возле конюшни уже стоял Лето. Неприметно одетый, на плече – большая сумка. На поясе висел меч.
– Тебе не кажется, – шепотом спросила она, – что меч может привлечь внимание?
– Не