Похищенное мгновение. Лина Черепанова
совсем не обрадовавшая девушку.
– Спасибо за вечер, Виктор.
Он чуть приподнял руки в ожидании прощальных объятий. О, повернуть бы время вспять. Не соглашаться на встречу, не принимать букет, быть громкой и раздражающей, а не молчаливой и кроткой. Агнесса не могла вынести вида этих рук, ждущих объятий.
Но без тени сомнения, Агнесса сделала шаг назад.
Знала бы она, что Виктор приписал ее поступок к крайней застенчивости, возможно вместе с заслуженными укорами и упреками к самой себе, она бы нашла время и посмеяться над поразительной способностью юноши не замечать очевидного.
– Тебе тоже спасибо, Агнесса. Вечер был удивительный! – он остался невозмутимым и довольным.
– Пока, – Агнесса взмахнула на прощание рукой и ринулась в переулок.
Первое свидание оставило странное послевкусие – холодным лезвием, скользящее по хрупким мыслям, презрение к себе. Агнесса нуждалась в совете и поддержке, но боялась встретить осуждение. Она верила, что справится сама, и никто не узнает об этой глупой истории.
Агнесса не торопилась вернуться домой, бесцельно она брела вперед по малознакомым переулкам и улицам, и ноги сами привели ее к верному другу – морю.
Она пыталась успокоиться и подавить угнетающий внутренний голос. Но с неумолимой, жестокой настойчивостью он продолжал винить ее за совершенное и за то, что она только намеривалась совершить. Собственные мысли стали ей наказанием. Честность – это тяжелый труд. Гораздо легче отправить сообщение, чем сказать вживую: не видишь расстроенных чувств и лишь ждешь ответа, и неважно, что содержит этот ответ, он не способен испугать так, как пугают живые слова, как пугает лицо, искаженное уязвленными, обманутыми надеждами.
Море не подарило желанного спокойствия. Как волны на берег, мысль за мыслью неслись на Агнессу, желая силой унести в глубины раскаяния.
– Агнесса? – девушка вздрогнула и обернулась на голос.
Перед ней стоял Миша – в мокроватой одежде, не успевший высохнуть после купания. Он присел рядом и с искренним недоумением взглянул на букет.
Почему именно он?
– Я думал, девушек способны осчастливить любые цветы.
– Только не эти.
– Почему? – Миша не собирался уходить. Он внимательно смотрел в ее растерянные, полные сомнений глаза.
– У меня было свидание, – призналась Агнесса. Слова, слетевшие с уст, показались ей неправильными и нелепыми, и она беспомощно уткнула лицо в колени. Она отдала сердце на суд и растерзание, отдала, боясь, что оно разобьется у нее внутри.
– И ты ему не понравилась? – осторожно спросил Миша.
– Он не понравился мне.
«И я чувствую себя виноватой» – но эти слова так и остались невысказанными.
– Что ж, надеюсь, ты не чувствуешь себя виноватой. Ведь это всего лишь одно свидание, и оно ни к чему тебя не обязывает. – Агнесса неожиданно строго взглянула на него, словно проверяла, не шутит ли он. – Ты явно не стоишь одного букета, хотя, – Миша дотронулся до бутона