Несмеяна. Марина Кравцова
дева в беде, да еще и царевна. И прямо на руки – пропуск в аномальную зону. Ты ведь сразу согласился?
Сама не заметила, как перешла на «ты»…
– Вообще-то она больше меня ни о чем и не спрашивала. Просто указала рукой на озеро, и я понял, что когда вступлю в воду – вернусь назад. Только вышло все иначе. Я действительно очутился совсем в другом месте, но это был не отцовский сад. Я стоял на вершине холма, с которого с шумом сбегали ручьи. Здесь вообще все бурлило, пенилось, звенело, шел теплый ливень, соседние холмы были словно хрустальные. Я посмотрел вниз – ручьи и речушки среди редких пролесков казались совсем белыми.
– Беловодье, – прошептала я. О Запределье я читала довольно много, и узнала еще один его край из описания Ивана.
– Да… Вода сверху, вода внизу, вода везде – но я не промок ничуть. Кто-то сзади тронул меня за плечо. Я обернулся и обомлел. Это была женщина изумительной красоты, какой-то совсем уж неотмирной. В ней все светились, жило и дышало… По плечам струились серебряные волосы, а платье, серьги, браслеты на обнаженных руках сверкали золотом. Большие продолговатые глаза – цвета ириса, и этот цветок она держала в ладони. А когда заговорила, я узнал голос той самой криницы, прогнавшей анчутку…
«Да-да, – звонко произнесла женщина, – сейчас я в своем настоящем облике. Не ожидал?»
Да конечно же, не ожидал!
«Имя той, кого ты видел в обличье берегини, я не стану тебе раскрывать, – продолжала она. – Но я была у нее в гостях, когда песня прямиком из Руси дошла до нашего слуха. Такое случается крайне редко, и мы поняли, что у певца, должно быть, особое предназначение. Мы иначе чувствуем время, и пока ты пел, успели выяснить кое-что. И теперь моя подруга, похоже, уже все за тебя решила. Но я с этим не согласна. Ты должен сам узнать свой путь и сделать выбор».
С этими словами она отобрала у меня листок березы, и он растаял в ее ладони.
«Я отправлю тебя туда, где ты должен быть, – ответила она на мое недоумение. – А там – сам решай».
Все, на что меня тогда хватило – спросить ее имя. Она засмеялась, и ее настоящий смех был подобен звону дождя и раскатам грома.
«Я Перуница, грозовая дева. Одна из начальных сущностей Запределья, как сказали бы у вас ученые люди. Никто из нас не всесилен, но можем мы многое. Ничего не бойся, Иван, иди своей дорогой и не сворачивай. Счастья тебе».
Она крепко сжала мое плечо… И так я оказался здесь… на яблоне в твоем саду.
– Потрясающе.
А что я могла еще сказать? Неужели в свой затейливый ребус силы Запределья включили и меня? И что все это значит, кто объяснит?
Извинившись, я оставила Ивана на веранде, а сама прошла в дом, в свою комнату. Мне нужно было немного подумать.
Глава 4. Чудо-карта
Иван Рябинин, значит… Выразительный сильный голос – лирический тенор, потрясающий диапазон. И песни хороши! Не то чтобы их «Березань» суперпопулярна, но и в безвестности они не прозябают. И я действительно люблю эту группу. Мне нравятся рок-баллады, а Рябинин