Неверный муж. Я тебя (не) прощу. Вита Кросс
всё полыхает, кислотой выжигается в области сердца.
Ноги заплетаются, я оступаюсь и чуть не падаю. Хватаюсь за стеклянный столик, на котором стоит бутылка дорогого шотландского виски.
– Что значит не дашь развод? Дай мне уйти, Эльдар! Ты не можешь ждать от меня прощения. Это эгоистично. Воткнуть в спину нож, вынуть его и сделать вид, что ничего не произошло. Мне больно! Мне черт возьми больно, – снова кричу, а потом хватаю бутылку и швыряю её на пол.
Осколки разлетаются в разные стороны, Эльдар дергается и в два шага подлетает ко мне.
– Дура, – хватает за талию, – Я знаю, что больно. Но ты простишь! Потому что там нет чувств. Все чувства здесь, с тобой! Слышишь? Мы – семья, Рита.
– Мы были семьей, – отталкиваю его, но он игнорирует мое сопротивление. Силой сводит мои руки за спиной, – ты, я, Полина. Ты предал её тоже! Не трогай меня!
– Буду трогать, – грубо хрипит, и фиксируя мои запястья, второй рукой больно обхватывает скулы, – имею право! Потому что моя ты. И так всегда будет, запомни!
Мужские губы яростно вжимаются в мои. Я кусаю его, верчу головой, потому что не могу. В голове сиреной вопит – сколько раз он целовал других?
Рыдания сотрясают грудную клетку, соль собственных слез расплывается на губах и языке.
– Не твоя, – отчаянно мотаю головой, – больше нет! Пусти!
– Нет, – рывком задирает мое платье. Треск швов разносится по комнате. Меня током бьет, когда его рука оказывается на внутренней стороне бедра. Коленом расталкивает мои ноги, – Ты моя девочка! Моя жена. Ты простишь, и всё у нас будет как раньше! Даже лучше, вот увидишь!
Наглые пальцы оказываются на моем белье. Я горю заживо.
– Не трогай меня, Эльдар! – язык во рту немеет, вся в комок сбиваюсь, – Пожалуйста, не трогай. Не после них, мне противно! – настолько насколько у меня получается, стискиваю бедра, не пуская его дальше.
Эльдар замирает. Время вокруг останавливается, слышно только его тяжелое дыхание и мои тихие всхлипывания.
– Если ты сейчас сделаешь это, я больше никогда не смогу даже взглянуть на тебя, – шепчу, захлебываясь в собственной боли.
Его сердце тяжело бьется в груди, я слышу это даже сквозь плотную ткань пиджака. Моё же медленно умирает. Оно больше не колотится, не прыгает по грудной клетке. Только еле-еле отсчитывает удары, стараясь справиться с тем, какую ношу на него возложили.
Хватка на моих руках ослабевает, Эльдар еще несколько мгновений стоит каменным изваяние, а потом отпускает меня. Отходит на шаг и нервно проводит ладонью по волосам.
Шумно выдыхает.
– Тебе нужно успокоиться, я дам тебе время.
– Никакого времени не хватит, чтобы забыть то, что ты сделал, – одергиваю подол больше негодного платья и обхватываю себя руками.
Впервые в жизни я испытываю потребность защититься от собственного мужа.
– Тебе так кажется.
Боже, такое ощущение, что передо мной совершенно чужой человек без сердца и сострадания.
– Нет, Эльдар, я точно знаю. Жить и каждый день думать о том какая сегодня под тобой женщина