Сердцеед. Ануш Стадникова
спрятаться за ним от пепельных взглядов посетителей.
– Это так… – Возбужденно прижавшись к столу, проговорила Анаэль.
– Странно, – В недоумении закончила за подругой Дина. – Ее глаза…
– Невозможно. – Хмурясь, проговорил Зедекия, сверля взглядом деревянную поверхность столешницы.
– Согласна. – Кивнула головой "Пламя". – Генетически не возможно…
– Я не об этом, – Прерывая Дину, несколько взволновано проговорил мужчина. – Послушайте.
Прикрыв глаза, Анаэль и Дина прислушались к сердцебиению Бонни, что тут же вынудило их вновь в удивлении взглянуть в ее сторону.
– Она… – В неверии выдохнула Анаэль.
– Не будем спешить с выводами. – Пресекая попытки блондинки завершить мысль, сказал сурово Зед. – Сначала доберёмся до дома. Мне нужно посмотреть свои записи.
– Отлично! – Раздражённо откинувшись на спинку стула, воскликнула Дина. – То есть, мы здесь задержимся дольше, чем планировали!?
– Это ещё ничего не значит. – Сурово посмотрев на подругу, проговорил Зед. – Пейте кофе и давайте возвращаться к работе.
Фыркнув в сторону мужчины и, покачав своей огненной макушкой, девушка недовольно вцепилась в кружку и, сетуя о своей участи, принялась пить кофе, жалея, что алкоголь не окажет на нее никакого действия. И пока Анаэль и Дина молчаливо наслаждались вкусом арабики и выпечки, Зед был слишком глубоко потрясен увиденным и услышанным, чтобы прикоснуться к еде. Настолько, что его привычное безразличие к окружающим неожиданно было сокрушено интересом к девушке, которая стоя у витрины, выкладывала новую партию свежеиспечённых булочек.
Впервые за долгие столетия, проиграв любопытству в отношении кого-либо, Зедекия украдкой обернулся в сторону Бонни и искоса посмотрел на нее. На подчиненную мисс О’Коннели, которая была слишком погружена в собственное занятие и мысли, чтобы обращать на него внимание. И это без сомнения, не могло не радовать мужчину, который тут же принялся изучать внешность незнакомки, обладавшей цветом глаз его прошлого.
"Ни чем непримечательна". – Это определение относилось как к внешности, так и к одежде сотрудницы забегаловки.
Темные волосы, цвета промокшей дубовой коры, были собраны в неряшливый пучок, который так и норовил сползти вниз по ее макушке и избавить женские локоны от оков резинки. Небольшой носик, не пухлые и не узкие губы, прямые, словно крылья чайки, брови и еле заметная россыпь веснушек на переносице и местами на щеках. Худощавое тело, которое утопало в мешковатой толстовке с капюшоном и скини джинсах, обтягивающих стройные женские икры.
Одним словом, это была самая заурядная незнакомка, которая отличалась от посторонних женщин Син-Рута, да и всего мира, только цветом глаз, да звуком ее сердцебиения. Таким, которого Зедекия не слышал никогда прежде в своей жизни. Стук женского сердца напоминал звон хрусталя, о который билась сама жизнь. Чистый и неповторимый, вмещавший в себя баланс добра и зла, служивший ориентиром