Смерть по объявлению. Дороти Ли Сэйерс
сюда. В чем, собственно, дело?
– Если вы не знали Дина, почему о нем спрашиваете? Он якшался с бандой субъектов, до которых мне нет дела, вот и все, а по вашему виду можно сказать, что и вы из той же блистательной компании.
– Из компании де Момери?
– Бесполезно притворяться, что вы ничего об этом не знаете, – ухмыльнулся Уиллис.
– Инглби сказал мне, что Дин был прихлебателем в некой особой группе «блестящей молодежи», – мягко ответил Бредон, – но я никогда не был знаком ни с кем из них. Они бы сочли меня страшным анахронизмом. Поверьте. Некоторые из них и впрямь весьма порочны. А мистер Пим знал, что Дин принадлежит к «блестящей молодежи»?
– Не думаю, иначе он выставил бы его в два счета. А почему вас так интересует Дин?
– Безо всякой причины. Просто любопытно. Похоже, он тут был в некотором роде чужаком. Не проникся в должной мере пимовским духом, так ведь?
– Да, был. И если хотите мой совет, оставьте Дина и его драгоценных друзей в покое, иначе и вы станете здесь не очень популярны. Лучшее, что Дин сделал в своей жизни, так это свалился с лестницы.
– Жизнь он завершил достойнее, чем прожил?[22] В любом случае это немного жестоко. Его тоже наверняка кто-то любил. «Ведь был он чьим-то сыном», как поется в старой песенке. У него были родственники? Сестра как минимум, кажется, была.
– Какое вам, черт возьми, дело до его сестры?
– Никакого. Просто спросил. Ну, я, пожалуй, пойду. Приятно было поболтать с вами.
Уиллис проводил его удаляющуюся фигуру сердитым взглядом, а мистер Бредон отправился дальше, собирать информацию в других местах. Машбюро, как всегда, оказалось хорошо информированным.
– У него только одна сестра, – сообщила мисс Партон. – Она имеет какое-то отношение к производству шелковых чулок. Они с Виктором вместе снимали маленькую квартирку. Я видела ее всего один раз, и она показалась мне девицей шустрой, но глупой. Наш мистер Уиллис, я думаю, был одно время в нее влюблен, но, похоже, из этого ничего не вышло.
– Понимаю, – сказал мистер Бредон, для которого многое прояснилось.
Он вернулся в свой кабинет, к рекламным подшивкам. Но не мог на них сосредоточиться: то мерил шагами комнату, то садился, то снова вставал, то смотрел в окно. Наконец он сел за стол и, выдвинув ящик, достал из него лист бумаги, на котором были проставлены прошлогодние даты и против каждой стояла буква, примерно так:
Янв. 7 Г
«14 О?
«21 А
«28 П
Фев. 6 Г
Были в ящике и другие бумаги, написанные тем же почерком – предположительно рукой Виктора Дина, – но почему-то мистера Бредона заинтересовал именно этот листок. Он изучил его со вниманием, коего тот, на первый взгляд, едва ли заслуживал, а потом аккуратно сложил и сунул себе в карман.
«Кто кого втянул, сколько раз, он главный или нет, здесь или где? – Бредон мысленно посылал эти вопросы в никуда, а потом вдруг рассмеялся: – Вероятно, это грандиозная схема продажи «Сопо» олухам», – сказал он себе и благоразумно
Цитата из «Макбета» У. Шекспира. Перевод Б. Пастернака.