The Miles club. Тристан Майлз. Т Л Свон
испарина покрывает его кожу, и он поднимает на меня темный, грешный взгляд.
Тристан.
Тристан гребаный Майлз.
Бог секса, которому нет равных.
Не уверена, что это тот же самый мужчина, с которым я спала прошлой ночью. Тот, который со мной сегодня, – просто рок-звезда постельных утех. Я потрясена и благоговею.
Мы трахаемся уже не один час. Точно животные, никак не можем насытиться. Кончаем, какое-то время разговариваем, а потом он целует меня, и все начинается заново.
Это какой-то супермарафон.
Мы оба мокрые от пота, и, клянусь, у меня никогда в жизни не было такого секса.
– Давай же, – шепчет он. Он хочет более сильных и тесных ощущений. Я зажмуриваюсь и напрягаю мышцы. Он придерживает меня за тазовые косточки и направляет, меняя позицию, чтобы член проникал именно так, как ему хочется.
Его толчки становятся сильнее… глубже.
– Да, – стонет он. – Черт, да! – и усиливает хватку.
Я прикрываю глаза, с губ срываются стоны. О-о… сколько раз может кончить за одну ночь женское тело? Безумие какое-то!
– Андерсон! – рычит он, когда мое внимание рассеивается. – Трахай меня!
– О-о, – выдыхаю я, глядя на роскошного мужчину, лежащего подо мной. Его волосы растрепались и в беспорядке падают на лоб, глаза темны от похоти, на лице торжество удовлетворения. Он в своей стихии.
Секс – его конек.
Не случайно я мысленно называла его Тристаном гребаным Майлзом. Было у меня этакое предчувствие.
Это было не просто ругательство – это было точное определение.
Он одним движением переворачивает меня на спину. Поднимает мои ноги, укладывает себе на плечи, наклоняется, и мы оказываемся лицом к лицу.
И замираем, глядя друг на друга.
Его тело плотно и глубоко вросло в мое, жгучее ощущение грубого обладания держит меня в плену.
Он мягко улыбается, и я вся трепещу.
Не смотри на меня так.
– Поцелуй меня, – говорит он на выдохе. – Мне нужно, чтобы ты меня поцеловала.
Я закрываю глаза, чтобы не видеть его, потому что – проклятье! Мы же не про это!
Мне необходима некоторая дистанция между нами – все это для меня слишком. Слишком страстно, слишком лично.
Слишком… интимно.
– Открой глаза, – приказывает он.
Через силу разлепляю веки.
– Поцелуй меня, – шепчет.
– Трис… – шепчу я, кажется, на грани безумия.
– Все хорошо, детка. – Он убирает волосы с моего лба. – Ты теперь моя.
Вглядываюсь в его глаза. Чувствую, как слабеет мое сопротивление. И, словно точно уловив момент, когда я сдаюсь, его губы берут штурмом мои.
Мы целуемся. Долго. Его язык движется у меня во рту отражением резких рывков его бедер.
С его губ начинают рваться стоны – долгие, удовлетворенные, звучные томные вздохи – и я роняю голову на подушку.
– Черт, Клэр… это так охренительно хорошо…
Мои губы приоткрываются, и я мощно содрогаюсь, ощущая,