Безжалостный король фейри. Лея Стоун
имени переходили после свадьбы, и даже тогда мужья настаивали, чтобы жены и королевы обращались к ним «милорд» или «ваше высочество». До меня дошли слухи, что даже его собственному отцу не разрешалось называть его Люсьеном.
– Люсьен, как тебе в Осеннем дворе?
Я предпочла светскую беседу, так как мой разум и тело в данный момент находились в состоянии войны друг с другом. Одна часть меня хотела убежать, а другая хотела узнать, каков он на вкус. Это было ужасно и неожиданно, и я не знала, что делать.
Он опустил на меня взгляд, по-настоящему посмотрел на меня, с такой глубиной, что я была уверена, проник в то место, где я хранила свои самые темные секреты.
Я чувствовала себя уязвимой под этим пристальным взором, и все же не могла отвести взгляд.
– Разве тут может что-то не понравиться? – спросил он. – Ваша природа потрясающая, твоя семья и придворные очень добры, а ты… превосходишь все, что я когда-либо мог себе представить.
Теперь настала моя очередь затаить дыхание. То, что он постоянно сыпал комплиментами, было… неожиданно для меня.
– Ты так разговариваешь со всеми женщинами, за которыми ухаживаешь? – выпалила я.
Он рассмеялся, и все его лицо озарилось, и этот глубокий звук отозвался во мне.
– Мэделин, ты первая женщина за довольно долгое время, за которой я ухаживаю. Я просто говорю от чистого сердца, как учила меня моя мать.
Я не знала, что на это ответить, поэтому просто быстро заморгала и протанцевала оставшуюся часть песни в тишине. Я ощутила небольшой укол ревности из-за того, что он давным-давно ухаживал за кем-то другим, а потом почувствовала себя глупо из-за этого. Я была вне себя от радости, когда объявили об ужине, и мы все заняли свои места. Пайпер сидела слева от меня, а Люсьен – справа, во главе стола, где обычно сидел мой отец. На этот раз мои родители сидели напротив нас.
Либби спала и терпеть не могла пропускать вечеринки, так что я обязательно оставлю ей кусок шоколадного торта.
Наш старший слуга, Иерихон, подошел к королю и глубоко поклонился.
– Вы предпочитаете красное или белое вино, ваше королевское величество? Или, возможно, местную медовуху? У нас есть яблочно-тыквенный эль, который славится среди местных жителей.
Люсьен поднял руку.
– Ничего не нужно, спасибо. Я не пью.
Я немного напряглась, обменявшись взглядом с матерью. Мужчины, которые не пили, делали это только по одной причине: у них были с этим проблемы.
Теперь все стало на свои места. Истории о его вспышках гнева, замораживании королевства, отрезании языка придворному – все обрело смысл. Это все то, что сделал бы неуравновешенный человек, будучи пьяным.
Иерихон был проверенным временем слугой и знал протокол. Если почетный гость отказывался от выпивки, то больше никому на вечеринке вино не подавалось.
Вместо того чтобы наполнить пустой бокал моей матери или попросить гостей сделать заказ, бутылки с вином и медовухой медленно и бесшумно на подносах вынесли из зала.
– Мой