Непридуманная история Второй мировой. Александр Никонов
не везде еще люди живут так же хорошо, как в России! Есть много мест на планете, где люди мало кушают, где рахитичные дети пьют некипяченую воду и на них садятся мухи. Разве может живущий в развитой стране либеральный интеллигент с большой душой и крупной совестью не болеть сердцем за третий мир, не стремиться помочь угнетенным?
Никак нет, товарищи! Не может.
Поэтому периодически все прогрессивное человечество в лице лучших своих представителей собирается на громкие международные конференции, где старательно ломает голову над вопросом, как же помочь всем несчастным на Земле.
Как правило, подобные конференции проводятся в очень хороших местах планеты и в очень хорошее время. Это естественно: не в третьем же мире их проводить! Вот и сейчас греческий остров Родос гостеприимно распахнул свои объятия для участников конгресса. В Москве ноль градусов и мокрый снег, а в Греции плюс 25, солнце и теплое море. Поэтому три забитых «Боинга» с интеллигенцией вылетели из Москвы на Родос. И это только из Москвы! А всего стран-участниц – шестьдесят! Поэтому сотни неравнодушных людей заполнили два рядом стоящих отеля в бирюзовой бухте и начали пленарно заседаться.
Это, я вам скажу, зрелище! Чем-то сталинские съезды напоминает. Помните? Вот полярный летчик сидит в костюме. А вот узбечка с тысячью косичек. А вот чабан в халате и тюбетейке – как поймали его в горах, так и привезли на съезд… Так и здесь было. Вон благородных седин западный профессор – леворозовый интеллигент прогрессивных взглядов в золотых очочках. А вот киргиз в национальной войлочной шапке. А там, глядишь, негры в цветастых балахонах, А здесь хасиды, а там люди в чалмах, а в углу попы в клобуках… Со всего мира рвутся люди права угнетенных защищать в отель системы «олл инклюзив».
Все для защитников бесплатно, как при коммунизме – и еда, и самолет, даже за визы платить не нужно.
Одним из первых выходит на трибуну профессор, которого доставили из Америки. Говорит: нельзя, чтобы в богатых странах люди были «чрезмерно благополучны», а в бедных страдали. Нужно, говорит, какое-то справедливое перераспределение вводить. Потом еще один профессор. И еще. Затем перерыв. А после перерыва, смотрю, поредело в зале. Подысчезла куда-то белая публика. В море ушли плавать отработавшие свое профессора. В зале остались в основном скованные партийной дисциплиной китайцы и прочие смуглые малайзийцы.
А на четвертый день конференции – прощальный гала-ужин. Дресс-код серьезный– без галстука и пиджака не пускают. Шампанское, вино марочное, виски 12-летней выдержки рекой льются. На заиндевелых, охлаждаемых подносах рыба белая, рыба красная, морепродукты, сто сортов десертов. Салют на берегу моря грохочет. В разных углах зала хохот стоит, вспышки блицев. А в центре зала – танцы под живой оркестр. Женщины с голыми спинами в темных платьях до пола, но с разрезами от бедра, элегантно выбрасывают вперед загорелые ноги. Эх, веселое это дело – голодающим помогать!..
Впрочем, это я вперед забежал. Непорядок. Ведь эпизод, о котором я хочу рассказать, случился в самый первый день конгресса, а не тогда, когда прощальный салют гремел.
Итак,