ОстанкиНО. Артур Кангин
услыхала чудный, словно детский голосок:
– Тоскуешь, Василисушка?
Открыла глаза.
Кто-то маленький, розовый, сияющий сидел у неё в ногах.
– Ты кто?
Гость смущенно кашлянул:
– Ангел… Ангел-хранитель.
– Из мощей?
– Сам не знаю… Так что же ты хочешь?
Василиса сразу вспомнила свой длинный унылый нос, целлюлитные бёдра, тощий зад.
– Не хочу быть чудовищем! Хочу красавицей!
– Только-то?
– Разве мало?
– Брюнетка? Блондинка? Шатенка?
– Блондинка! И ноги от ушей!
– Всё?
– И чтобы антураж был другим?
– Каким?
– Сливки общества! Как в гламурных журналах. Бизнесмены, богатые спортсмены, знаменитые актёры… И я – среди них!
Ангел вздохнул.
Василиса же ухнула в глубокий сон.
Проснулась в широкой постели под золотым балдахином.
Качало…
Выглянула за хрустальную дверь.
Ба! Она на яхте под алыми парусами!
Подошла к зеркалу и чуть не села на жопку.
С серебристой поверхности на неё гордо смотрела высокая, обалденно красивая блондинка. Грудь, животик, выражение глаз!
Словно сошла с обложки наимоднейшего журнала.
Не подвел батюшка богомольный!
Ангел не обманул!
В каюту постучали.
– Войдите! – произнесла мелодичным, совершенно не прокуренным – а ведь шмалила с детства, голосом.
В дверь впихнулся низенький, обрюзгший человечек в капитанской форме.
Схватил с трюмо и швырнул Василисе розовые трусики:
– Еще дрыхнешь, сука!
– Что вы себе позволяете? Кто вы такой?
– Не придуривайся! Десять косарей тебе отстегиваю каждый день.
Василиса присела на постель, зарыдала, закрыв свое чудесное лицо руками:
– За что мне такое?
– Блядь ты, матушка! Блядь! – усмехнулся толстяк. – Хоть и стоишь дорого.
– Я честная! – Василиса взглянула исподлобья.
– Ну-ка, честная, – капитан расстегнул молнию брюк, – принимайся за завтрак.
И сунул ей в рот что-то твёрдое, вонючее.
Василиса что было сил укусила.
Вой сластолюбца потряс роскошную яхту.
– До крови, гадина! Сегодня все матросы тебя отымеют!
Капитан вывалился из каюты, а Василиса упала в подушку лицом. Во рту стоял блевотный привкус. Всё тело мелко тряслось.
Машинально сунула руку под подушку. А там нежные на ощупь мощи её тезки, святой Василисы. И тотчас услышала тоненький хрустальный голосок:
– Опять кручинишься?
– Ангел? Ангел-хранитель?
– Я…
– Зачем мне такое?
– Сама просила.
– Я хотела, как в журнале.
– Там лишь парадная сторона.
– А переиграть можно?
– Попробую.
– Тогда так! Хочу быть мужиком. Состоятельным. С огромными деньгами и огромным членом. Это возможно?
– Ложись,