История зеркала. Две рукописи и два письма. Анна Нимова
птах, ловко перепрыгивающих с ветки на ветку – стрекоча между собой, они поворачивали головки в сторону восходящего солнца. Вспоминал, как юркие рыбки мелькали в ручье за домом, и воду его, такую холодную, что сводило руку, которая несла ведро. Так неспешна и проста была в то время моя жизнь, что, будучи ребенком, я о грядущем думал как о прошлом, словно глубокий старик.
Минул первый мой год у папаши Арно… За ним – второй. Время тянется, когда ждешь чего-то, когда ничего не ожидаешь, дни пролетают незаметно. В то время я ничего не ждал, и мыслям моим было покойно. Думалось мне: так и буду всю жизнь работником на этом дворе, а если даст Господь, со временем заведу свое хозяйство. Так же гулко стану приветствовать гостя, тяжело усаживаясь рядом, заведу разговор о видах на урожай, напоследок прошепчу злое словечко о приставах – опять без зазрения требуют новую уплату, хотя платили налог не далее как в позапрошлом месяце. Словом, как это делал папаша Арно, ибо я не видел перед глазами ничего другого… И не было мне тогда дано знать, что судьбой уже предначертана для меня другая дорога. Есть на этом свете человек, с которым уготовано встретиться, который с каждым днем подходит все ближе и ближе ко мне, и вот уже нет такой силы, что разведет нас в стороны и не допустит нашей встречи. Встречи, которая всего лишь через несколько лет решит нашу судьбу, ибо я казню его, а он казнит меня.
Подходил к концу третий год жизни на постоялом дворе. Вспоминаю: осень 1665 выдалась на редкость сырой, пронзительно ветреной. Заморозков почти не было, от обильных дождей дороги совсем расползлись, и никто не стремился отправляться в путь в такую непогоду. Несколько дней кряду мы не видели ни души.
Дел оказалось немного. Племянниц папаша Арно отправил навестить родственников в деревню, сам же со своей женой был занят по хозяйству, я помогал им. В один из хмурых дней хозяин решил подправить дом, служивший для ночлега постояльцам, из-за своей старости тот уже давно накренился, угрожая однажды обрушиться прямо на головы спящих гостей. Помогая в работе, время от времени я посматривал по сторонам, и неожиданно поймал себя на том, что надеюсь увидеть путника, желающего получить еду и ночлег на ночь. Эта мысль удивила меня. Раньше, когда гостей становилось меньше или не было вообще, я был несказанно рад и предпочитал поспать, зарывшись в охапку сена или развлечься нехитрой игрой, складывая подходящие щепочки и разбивая горку ударом маленького камешка. А тут почувствовал себя как в первые дни у папаши Арно, когда грустил по родному дому.
Ещё раз оглядел знакомый до мелочей двор, видел его по многу раз, и вчера, и днями раньше – вроде всё то же, но вдруг проступило что-то новое, заставившее болезненно сжиматься. Неровные облака, переполненные влагой, от того тяжело нависавшие над размякшей землей, голые деревья с пустыми черными, как обуглившимися, гнездами давно улетевших птиц – все замерло,