Прости. Забудь. Прощай. Алексей Коротяев
у нас не было с рождения дочери.
На следующий день, придя к Софии, я чувствовала себя неловко, ожидая расспросов. Самой говорить мне было стыдно, но она разговор на эту тему
не заводила. Правда, думаю, что по моим счастливым глазам догадалась, как и
что. Я тогда наивно подумала:
– Наверное, забыла. Ну и хорошо.
*
Громадные челюсти схватили голову в районе виска, но соскользнули, выдирая кусок кожи с волосами. Женщина понимала, что если что-то сейчас
же не предпринять, то долго она не продержится. Когда волк в очередной раз, пытаясь укусить, широко открыл пасть, охотница железной хваткой вцепилась в
челюсти зверя обеими руками. Потом она крепко обхватила ногами мечущееся
из стороны в сторону тело. Волк, начинающий осознавать смертельную опасность, на секунду замер, попытался попятиться, но его задние лапы теперь не
имели опоры. В то же самое время охотница, увеличивая с каждой секундой
усилие, начала давить на челюсти в противоположных направлениях. Волк
заметался и страшно забил передними лапами, пытаясь вырваться. Теперь
33
за жизнь уже боролся он. Набрав в легкие воздух и собрав в крике все силы, женщина рванула челюсти в разные стороны. Раздался хруст. Она продолжала держать их, пока не почувствовала, что волчьи лапы ослабели, и животное, сотрясаясь в конвульсиях, не упало с хриплым выдохом на нее. Полежав не
более мгновения, охотница, столкнув в сторону поверженного зверя, не без труда встала на колени и на ощупь нашла в снегу упавшее ружье. Расслабляться
было нельзя – вокруг могли быть другие волки. Только сейчас, протерев снегом
глаза и разглядывая убитого хищника, она почувствовала страшную боль во
всем теле…
*
В доме Софии икон не было, но иногда я видела, как старушка моли-лась, закрыв глаза и беззвучно шевеля губами.
– Молитва – это то, что отличает нас от зверей, – говорила она мне. – И
уж коли мы стоим над ними, то должны разумно и не жестоко к ним относиться.
– А о чем ты молишься, София? – спросила я ее как–то.
– Благодарю за маму дорогую, что мне дал. И за трудности жизненные, что научили жить честно. Тому, кто трудится до пота, редко плохие мысли в
голову лезут. Некогда.
– А Вы знаете, что София означает «мудрая»!
– Какая мудрая! Неграмотная я. Книгу только на расстоянии и видела.
Даже боюсь в руки взять, а ты… мудрая! Вот шкурку отделать – это я мастерица.
Мои никогда не портятся. Секреты знаю. Вон, видишь волчью шкуру на полу?
Так ей уже лет пятьдесят. Как новая. Я с ней не расстаюсь. Напоминает о том, что в тайге надо быть всегда ко всему готовым.
– Вы его сами добыли, София? – спросила я восхищенно. – Огромный!
– Это он меня почти добыл, – усмехнулась старуха. – Зимой это случилось. Волки в это время злее. Зачем я тогда по тропам бродила, не помню.
Только прыгнул он на меня сзади. Ни шорохом себя не выдал, ни