Анархисты. Семена сатори. Ульяна Игнис
не могла и снова закинула семечку сатори, как только вышла из такси.
Шутовка почувствовала, как усталость отпускает, появляется желание двигаться и разговаривать, ушло раздражение и расслабились плечи. Закат отражался сочным вишнёвым переливом в апельсиновых глазах Шико. Тёплый весенний ветер принёс аромат цветущих слив, которые Барбатос очень любила.
“Первую девушку зовут Рут, ей девятнадцать лет, студентка университета Дзен-Анархии в местном филиале, ушла из дома со скандалом жить к парню, – Барбатос перебирала в памяти все случаи, чтобы лучше запомнить. – Аналогичная картина с Пенелопой, Марией, Жозефиной и другими. Надеюсь, дело ограничится человеческими пороками.”
По обычаю островов Спика в первый год отношений мужчина живёт у женщины, и если родителей всё устраивает, то парочка год находится уже у родителей мужчины. После одобрения и этих родителей пара может жить отдельно. Поэтому то, что девушка уходит жить к парню, обычно вызывает недоумение.
Но так произошло почти со всеми жертвами, кроме Леонор, которая сбежала обманом. Все девушки были примерно одного возраста и схожей внешности: тёмные волосы, карие или жёлтые глаза, невысокий рост. Собранные сведения намекали на маньяка-коллекционера, и если это так, то Джозу будет только мешаться, как подумалось Шико.
Студент требовательно постучал в дверь, прервав размышления наставницы. По нему трудно было сказать, насколько он устал – задумчивое и будто восковое лицо не проявляло эмоции. Дверь открыли тут же, будто ожидали посетителей. Женщина в тёмно-синем платье выглядела неважно: синеватые круги под глазами, лохматые мелкие спиральные косички, болезненно-бледная кожа.
– Приветствую, хозяйка. Меня зовут Барбатос Шико, а это мой напарник Джозу. Мы – логро. Насчёт пропажи вашей дочери.
– Проходите, – почти шёпотом сказала женщина, забыв о приветствии, и открыла дверь, впуская гостей. – Меня зовут Анита. И я знаю, где моя дочь. И где все остальные девушки. Вы их не спасёте.
– Почему? – Шико не удивилась этому раскладу, но заявление женщины вызвало у неё интерес. Девушка переступила порог, не отводя глаз от хозяйки дома.
– Давайте пройдём в гостиную. Вы сами всё увидите, – Анита распахнула дверь пошире и показала рукой, куда можно пройти.
Гости, не торопясь, вошли в указанную комнату. В большой полутёмной гостиной ровно посередине стоял огромный овальный стол на массивных ножках, который был освещён только парой настольных ламп. Он был завален разными бумагами, несколько книг было открыто, некоторые строчки выделены ярко-жёлтым фломастером, на большой карте деревни торчали три флажка в разных точках, рядом с ними лежали стикеры, исписанные непонятным почерком. Стены утопали в темноте и разглядеть комнату получше не представлялось возможным. Анита, как оказалось, вела расследование самостоятельно.
– Я проследила за дочкой после скандала, – бесцветным голосом сказала женщина. – Она переехала в усадьбу за деревней. Это старая постройка. Там ещё со времён диктатора никто не живёт, а это