Партийная система современной России. Павел Данилин
ссии. На протяжении последних двух с лишним десятилетий эта тема поднималась, вероятно, сотни тысяч раз – в общественных дискуссиях, в рамках публичной полемики профессиональных политиков, в экспертных центрах разной направленности, в медиа, да и большинство россиян имеют свое мнение на этот счет.
На протяжении всего периода формирования и трансформации партийно-политической системы России ее исследовали и специалисты в самых разных дисциплинах: историки, социологи, политологи и даже экономисты. Перед нами не стоит задача охватить весь корпус исследований, которые были сделаны за последние два десятка лет, упомянем лишь наиболее значимые, с нашей точки зрения, работы. Здесь стоит отметить и Ю. Коргунюка, В. Краснова, С. Заславского, В. Гельмана, Г. Голосова, А. Кынева, А. Иванченко, М. Холмской, Р. Туровского, М. Барабанова и многих других авторов.
Феномен партийно-политической системы рассматривался исследователями с самых разных точек зрения (в том числе и с учетом мировоззренческих особенностей тех или иных специалистов) и в различных аспектах. Иные авторы и вовсе отказывают партиям в России в праве на существование. Так, скажем, в коллективной монографии «Политические партии России: история и современность», изданной в 2000 году, Е. Зевелева и В. Соловей следующим образом оценивают партийную систему в России: «…Ряд партий создавались и создаются в момент объявления выборов в парламент и местные законодательные институты и даже выборов президента России для получения партийной базы. Наиболее ярким примером этого являются „Наш дом – Россия“ (НДР) и в какой-то мере „Отечество“ Лужкова, „Вся Россия“, „Голос России“ и др., открыто называющие себя „партиями власти“. Большинство партий не ведут открытую публичную политику, а действуют в закулисье, занимаясь „подковерной борьбой“, стараясь в случае провала на выборах подороже „продать“ свой, пускай небольшой, электорат ведущим партиям. Нельзя не заметить, что о большинстве малых партий не известно ничего, кроме имен их лидеров».
И далее: «…Практически в современной России существует лишь одна организация, обладающая всеми признаками полноценной политической партии, – КПРФ, но это ее качество во многом предопределено тем, что она в значительной мере представляет собой рудимент прежней политической системы. Помимо КПРФ на статус общефедеральных партий в какой-то степени могут претендовать ЛДПР, „Яблоко“ и отчасти Аграрная партия»[1]. Как представляется, такая точка зрения имела право на существование на момент написания книги, но к сегодняшнему дню очевидно устарела, поскольку за прошедшие с ее написания годы партийная система претерпела радикальные изменения, причем неоднократно.
Таким образом, мы сосредоточимся не только и не столько на этих изменениях, но и проследим всю историю трансформации партийно-политической системы.
Представляется, что недостаточно внимания в профессиональной литературе уделяется роли администрации президента в формировании и трансформации партийно-политической системы. Иногда, впрочем, эта роль понимается излишне инструментально – исключительно как попытка установления абсолютного контроля над политическим процессом, парламентом, как попытка разрушения институтов. Такой взгляд представляется политически ангажированным и не отражающим в полной мере всей логики работы кремлевской администрации разных лет с партийным полем. Меж тем «фактор Кремля» крайне важен для понимания процесса преобразований партийно-политической системы. Причем у первого и второго президентов России и разных составов их администраций взгляд на перспективы развития партий в России существенно разнился в зависимости как от конкретных политических обстоятельств, так и от общего видения роли политических партий в политическом процессе.
Стоит отметить и то обстоятельство, что в современной литературе, посвященной партиям, нет устоявшегося взгляда на проблему партийности. Некоторые исследователи полагают, что век партий практически закончился и в современной политике стоит искать иные формы взаимодействия власти и общества (попытки такого рода мы наблюдаем и в России в последние годы, скажем, в форме «Общероссийского народного фронта».
Как полагает американский политолог М. Шмиттер, «в прочно укоренившихся западных демократиях природа и роль партий претерпели за прошедшее время существенные изменения, и было бы анахронизмом думать, что партиям нынешних неодемократий предстоит повторить все стадии развития своих предшественниц, выполняя при этом все их функции»[2]. Он же отмечает: «Даже в политиях, которые долго находились под властью авторитарных режимов и не имели в прошлом гражданского общества, граждане проявляют сегодня совсем иные организационные склонности: они менее охотно солидаризуются с узкопартийными символами и идеологией и отстаивают значительно более широкий набор интересов. К тому же новые режимы возникают в международном окружении, буквально напичканном всевозможными моделями эффективной организации коллективных действий. Все это не мешает партиям играть роль главного представителя гражданского общества, но вместе с тем предполагает, что в лице социальных движений и ассоциаций интересов они столкнутся с конкурентами куда более серьезными,
Политические партии России: история и современность. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2000. С. 622–629.
Шмиттер, Ф. Размышления о гражданском обществе и консолидации демократии // Полис. – 1996. – № 5.