Жизнь после смерти. Татьяна Кошкина
пойдем в сад.
На крылечке сидел муж с перебинтованной головой и правой рукой.
– Вася, что случилось? Господи, весь в бинтах. Травму получил? На работе? Почему в дом не заходишь?
– Отдышусь маленько, голова кружится.
Лиза хотела запрыгнуть к нему на колени, но поняла, что ему больно, и стала испуганно жаться к моим ногам. Он был очень бледный, сквозь бинты проступала кровь.
– Лизок, иди, погуляй в саду, я с папой поговорю. Вася, что случилось, давай рассказывай. Может, вызвать «скорую»? Или сами в травму поедем, отец отвезет?
Муж стал рассказывать, что произошло. Ему попалась бракованная деталь, ее надо было подшлифовать. А токарь отлучился с рабочего места. Вася решил сам исправить деталь и чуть не распилил средний палец. От боли упал в обморок, при этом ударился о станину станка. Мастер ему строго-настрого приказал молчать о случившемся, иначе оформят как травму на рабочем месте. Всех затаскают по кабинетам, назначат расследование. Шуму не оберешься. Поставил в табеле рабочий день, велел завтра идти в травмпункт и брать больничный. Врачу сказать, что дома поранился.
С утра мы поехали в травмпункт. От врача Вася вышел с красными глазами и трясущимися губами.
– Все, конец! Что я теперь буду делать? – пробормотал дрожащим голосом.
В машине, немного успокоившись, он сказал, что врач сильно ругался. Надо было сразу приехать и наложить шов. А теперь поздно, и если не зарубцуется, то можно палец потерять.
– Как я без пальца? Я же механик!
Тут отец не выдержал:
– Да подожди ты, не паникуй. Трактористом возьму. Не велика задача рычаги дергать.
А Вася сидел возле меня и чуть не плакал. Я боялась его жалеть и сидела тихо, как мышь. Дома всех упокоила мамка, сказала, что вылечим сами. И палец будет как новенький. Вася вытаращил глаза, он не верил своим ушам.
– Вы что, шутите? Врач сказал, что дело «труба», а вы – как новенький.
– Давай нюни не разводи, бинты разматывай, – по-деловому распорядилась мамка.
– Не могу я на кровь смотреть, – Вася побледнел еще сильней.
– Танюшк, помогай, а ты отвернись.
– Мам, и я не могу, у меня сразу голова начинает кружиться.
– Да что ж вы за люди такие! – в сердцах бросила мамка и ушла в комнату.
Вернулась, держа в руках маленький коричневый пакетик.
– Вот, ценное лекарство, помогает от всего, лечит любые травмы. Так что не горюй, вылечим твой палец.
Бабушка вызвалась помочь с перевязкой. Я села на стул рядом с Васей и пыталась его отвлечь от процедур, что-то рассказывала. А сама наблюдала за ним, не брякнулся бы в обморок. На голове была довольно большая рана, но не глубокая, только кожу содрал. До конца лета Вася не снимал кепку, пока хорошо не отросли волосы. В больнице ему выстригли клоками вокруг раны. А на палец вообще было страшно смотреть, оторвано все от ногтя до основания. Представляю, как это больно. Во время процедуры Вася терпел, боялся дернуться и застонать, только сжимал зубы. Я слышала, как они