Миссия 777 выполнима. Марина Спроуз
что когда это всё закончилось, не чувствуя себя в гневе, и только видя лицо радостной злорадствующей Амины, выкрикнула: – Будь ты проклята!
Несправедливость
Дед сидел за баранкой своего старенького запорожца. Марианна сидит рядом. Она уже подросток. Им пришлось остановиться из-за траурной процессии. Хоронили молодую женщину, у которой остался ребёнок.
Дед смотрел на траурную процессию и не мог успокоиться: – А где же справедливость… Мать забрали… ребёнок сирота… Разве это правильно…
Марианна смотрит на задумчивого деда. Она не понимает: что такое несправедливость, она ничего не понимает.
После школы
Марианна не знала куда поступать после школы.
Но, кажется сама судьба распорядилась и всё за неё решила.
Зинуля – любимая подружка Марианны, мечтала в медицинский, но для того чтоб поступить, нужен был стаж работы санитаркой в больнице; и она сразу начала действовать. Как раз оказалось местечко в клинике и мы вдвоём пошли работать ещё во время школы. И вот я наконец в первый раз одела белый халат, правда ещё был смешной белый колпак. Так начался мой путь в медицине, как будто кто-то незримый вёл меня за руку. Отработав год, Зинка почему-то передумала поступать, а точнее никуда не поступила, а вышла замуж и обзавелась хозяйством.
С моей мамой мы переписывались, письма шли долго, ведь они с папой жили на Крайнем Севере, поехав на заработки. Я спросила в письме у мамы: куда мне поступать, что делать.. И в письме мама ответила: «Тебе жить, выбирай…».
Честно говоря я сама не знала и пыталась определить свой путь. Однажды после школы я задумчиво сидела за своим столом, уроки сделала как всегда, книги лежали передо мной, и я просто смотрела в пустоту. Слегка в полудрёме – передо мной предстала картина: я в белом халате сижу в кабинете, а на заднем плане полочки с пилюлями и таблетками. Итак, для начала пути в медицину, мне нужно было поступить в медицинский институт.
Несчастье
Это произошло одним майским вечером, я ушла с подругой гулять и как послушная девочка звонила из телефона – автомата периодически дедушке и бабушке.
– Марианна… Марианна… быстро иди домой! – услышала я в трубке какой-то странный хриплый голос дедушки, кажется он плакал.
Дома я увидела двоих наших родственников из соседнего села, все сидели вокруг стола. Бабушка мне сообщила о смерти матери, дедушка говорить ничего не мог, только хрипел и рыдал, напившись корвалола. Я до конца это не осознала конечно, и боли сначала не почувствовала; была мама и нет мамы, так не может быть. И я долго плакала в ванной комнате. мои глаза превратились в два отёкших мешка. Мамочку вспоминаю… она была, как ангел, с необыкновенными глазами. Потом сказали, что её убили. У меня в памяти остался один момент, когда я сидела возле мамочки, когда она была ещё жива, и мне на душе было неимоверно тепло, наверное это чувство испытывает младенец в утробе матери. Особенно запомнились