Любовь в 11 метрах. Евгения Мос
поешьте с дороги. Он сообщил, что у вас хороший аппетит. Жаль, что он сам не успел.
– Спасибо большое, не беспокойтесь. Я привыкла к… своему папе. А что вы приготовили?
– Там лежат сендвичи с ветчиной.
– Мои любимые! А вы сами поели?
– Не переживайте, мисс Веерман, отдохните лучше с дороги.
Мисс Смит помогла мне вкатить чемодан и сразу рассказала, где что в здесь. Квартира была двухуровневой с парой спален, гостиной и кухней. Когда я последний раз навещала отца, а это было семь лет назад, он жил в другом районе и снимал квартиру. Тогда и родители были вместе, вернее сказать, не в разводе.
Вместе. Слово, которое сложно было к ним применить, в принципе. Но развод… Все началось именно с покупки этого дома. Мама не понимала, зачем приобретать жилье в Лондоне, если тут всего лишь работа. И папа предложил переехать.
Когда-то она, действительно, переехала. Из Санкт-Петербурга в Амстердам. Даже шутила, что не велика разница. Один построен по подобию другого.
Переехать в двадцать три года в другую страну, когда ты еще молодая подвижная, стремишься узнать весь мир – это одно. Влюбиться настолько, чтоб для тебя привычным приветствием стало «Hallo», а не «Здравствуйте».
Но, когда ты построила карьеру, растишь дочь подростка, а своего мужа видишь, если повезет – раз в месяц, то переезд не воспринимается как счастливое воссоединение семьи. Скорее, как поворотный момент, когда нужно сказать, что дороги расходятся.
Так оно и случилось. Мне на момент развода было четырнадцать. Не сказать, что я горевала. По факту, ничего не изменилось же. Только стала видеть папу еще реже, но опять же… мне от этого ни горячо, ни холодно, ведь футбол забрал его гораздо раньше. Хотя… разве можно забрать то, чего у тебя никогда не было?
Отец всегда принадлежал футболу, а не мне или маме. Меня можно назвать эгоисткой, наверное. Ведь у меня всегда было много игрушек и много красивой одежды. В конце концов, не всем детям покупали только бельгийский шоколад, потому что они отказываются есть другой. Но ведь есть вещи куда важнее денег?
Когда мне было одиннадцать, папа приехал на мой день рождения из Лондона. Он всегда раньше поздравлял меня лично. Я показывала ему свои фотографии и поделки. А потом он решил поделиться своей жизнью и открыл галерею телефона. Я ожидала увидеть типичные фото. Знаете, те дурацкие, типо я и Биг-Бэн, я дразню гвардейца у Букенгемского дворца или вот я караулю ее величество. Нет…
На этих фотографиях почти не было его. Только фотки футболистов. Он называл мне имена, рассказывал, сколько они стоят и что принесет тот или иной игрок команде. Я заплакала, устроила истерику, что мне неинтересно знать, как зовут этих глупых спортсменов. Но по правде говоря, я запоминала каждое имя. Каждое имя того, кто забрал у меня папу.
Больше он не приезжал лично, сначала потому что были матчи, игры… А потом, видимо, сам понял, что я не жажду его присутствия.
Я уже не подросток и спокойно разговариваю с отцом, не устраиваю истерики и не ревную к каждому парню, кто пинает